Семнадцать лет, но так уже стара:
Холодный дождь ей больше не товарищ.
Он льет, безумный;
Не жалеет клавиш
Хромой сосед до раннего утра.
И знает сквозь закрытые глаза,
Что влажный ветерок колышет шторы
И сниться ей, что дверь из коридора
Еще ведет в бесследное назад.
Туда где память не хранит обид,
И нет любви к несбывшемуся мужу,
А дворник смотрит сонной мордой в лужу
И что-то все бессвязно говорит…
Что все еще потом, потом, потом,
Все будет, и не хуже чем у прочих:
Ты подберешь свой ключ, открыв замочек
А там тоска кричит зажатым ртом.
Там дождь идет, такой же, как ее
Но только он беззвучен и прозрачен
А дворник, не ворча на бытие.
Опрятен, трезв, и скучно-однозначен.
Когда ты привыкаешь быть одной,
То время останавливает стрелки.
И можно бить немытые тарелки,
И пить глинтвейн, болтая с тишиной.