кто-нибудь читал тебя вот так, сплошняком, от корки до корки?
перелистывая страницу за страницей (то сладко, то горько),
выходя иногда за границы, вглядываясь в каждую буковку,
рассматривая каждую черточку, вчитываясь в многоточия,
вытирая ластиком едва заметные пятнышки, что оставили мотыльки,
отковыривая присохшие крошки, сдувая катышки, заботливо расправляя загнутые уголки,
перечитывая заметки на полях - все эти nota bene, achtung и прочее?
кому-нибудь еще было интересно
бродить среди этих, порой, полустертых строчек,
пытаясь понять истинный смысл точек,
вгрызаться в самую сердцевину, где еще ярко и, возможно, больно,
не останавливаться (нельзя быть смелой на половину), задевать за живое невольно,
открывая заново то забытое старое, давно не нужное, может,
открывая тебя для себя, да, и для тебя тоже?
в ком-нибудь еще просыпалась яростная тяга познания твоего мира,
твоих переживаний и сомнений, твоих радостей и печалей,
твоих глаголов и местоимений, твоих слез в конце и смеха в начале,
когда хочется видеть сплошные в пунктирах,
делать пометки, остро затачивая карандаши,
знать все самые мельчайшие подробности и, включая свои скрытые способности,
на чистой салфетке, с терпением маньяка складывать из них паззл твоей души?
кто-нибудь любил тебя вот так, сплошняком, от корки до корки?