Застыло солнце на щеке,
я отыскал счастливый остров.
Здесь бытия усталый остов
дрожит на Яузе-реке.
В мерцанье умершей воды
я обретаю бесконечность.
И несусветную беспечность
листвы. О, летние сады!
Из света лепите людей,
они проходят, столь прекрасны,
как будто смерти не причастны.
Не по забывчивости дней.
По слову, звуку, по закону.
По братству в пламени сердец,
так словно жив ещё отец,
и годы вверх текут по склону.