зал вдруг затих, как вымер -
сейчас будет не вранье.
и имя твое - Владимир -
единственное - твое -
рвется сквозь микрофонный
и сквозь цензурный треск
с улицы - в окна "колонных",
с кухонь, где мало мест -
правда, нагая правда
душу на части рвет
...помню - олимпиада -
восьмидесятый год -
год високосный. жарко -
знойный июльский ад.
в толпах людей - Таганка,
и опустел - Арбат.
взгляд напряженный, твердый -
в черном портреты плывут,
и над Москвой аккорды
небо на части рвут -
без аранжировок, оркестра,
лопнет струна вот-вот.
пусто, хоть свято, место.
вот уж который год