Обрывками бумаг и грязно-серой ваты,
Как ветхая сума, набиты небеса,
Вздыхают склоны гор и ищут виноватых
В том, что запрещены иные чудеса.
Уже растратил день помаду и румяна,
И вечер угостил обрывками стиха,
Берёзы у окна рыдали под баяны,
Жизнь пахла чередой и мялась, как труха.
Упрятать бы в карман глухонемые стаи
И неподкупных птиц бумажных накроить,
Нетронутый пейзаж перенести с холста, и,
Словно некий бог, кормить их и поить.
Купаться в детских снах и жадно верить в чудо,
Не выносить одежд на каменных плечах,
Когда б не серебро, не Понтий, не Иуда,
Я б умолял рассвет распять всё на лучах.
Чтоб не осталось мне беспочвенных мечтаний,
Гони пастись Эол за горизонт табун
Обрывочных надежд и серых очертаний,
Оставь лишь ряд колец и разноликих лун.