Жил дядя самых честных правил.
Когда не в шутку занемог,
Он все Онегину оставил,
И лучше выдумать не мог.
Герой наш, по балам мотаясь,
Девиц немало совратил,
А после, от любвей умаясь,
В свое именье укатил.
В деревне жутко обленился
И уж уехать был готов,
Но из Неметчины явился
Поэт осьмнадцати годов.
Тот Ленский кудри разлохматил,
Стихи читая, завывал,
Просил взаймы и тут же тратил,
И в гости к Лариным позвал.
А Таня Женю вмиг узнала,
В ушах ее раздался звон,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: «Вот он!»
Татьяна, русская душою,
Не знала, как ему сказать,
И утомительно большое
Письмо надумала писать.
«Я к вам пишу, чего же боле…»
И пять страниц еще потом.
Дала прочесть сестрице Оле
И отослала с голубком.
Онегин поутру явился,
Девице лекцию прочел,
Весь иззевался, истомился,
А чувства Тани не учел!
Татьяна слушала краснея,
Как ей Онегин толковал
Про тяжки узы Гименея,
И как от женщин он устал…
Убил он Ленского со скуки,
(И чем ему малец мешал?)
Но взяли гада на поруки,
Он за границу убежал.
А вдруг бы на Руси явился
Большой, продвинутый поэт?
Но Женька не остановился,
В руке не дрогнул пистолет!
А Таня что ж? Жива едва ли,
Она не спит, не пьет, не ест,
И девку к теткам отослали
В Москву, на ярманку невест.
Жених увешан орденами,
И привилегии даны,
Да и потом, для бедной Тани
Все были жребии равны.
И вот, вернувшись из Европы,
Онегин наш попал на бал.
Зевнул, сказал: «Пошли вы…на фиг!»
Вдруг глядь – знакомый генерал.
Пошли расспросы и объятья:
Кто с кем, кто в чем, чей сват, чей зять…
«Что за прически, что за платья!
Ну, хоть бы эту даму взять!
Такая мода, что ли, в свете,
Лорнет сломался, может быть?
Не комильфо ж в таком берете
С послом испанским говорить!»
«Ну, ты того… Поосторожней,
ты поотстал, как вижу я!
Так на дуэль нарваться можно.
Ведь это же жена моя!»
«Ужель та самая Татьяна?!»
Онегин ищет, где присесть.
Всенепременно утром рано
Он должен ей визит нанесть!
С утра Онегин наш побрился,
На плешь волосья начесал,
Одеколоном весь облился,
И франтом к Тане поскакал.
И вот пред ним стоит Татьяна.
Она возникла у дверей,
И он напористо и рьяно
В любови стал божиться ей.
Она сидела у камина,
Онегин вкруг ужом вился,
Разбил кашпо, смахнул картину,
Но ничего не добился!
Татьяна думает: «О Боже,
Какая дура я была!
Ни кожи в нем теперь, ни рожи,
И пахнет, будто от козла».
А вслух сказала: «Прекратите!
Ведь я другому отдана.
Что, съели, сударь? Прочь подите!
Мне ваша лысина смешна!»
Евгений понял: обломилось.
Вскричал: «О жалкий жребий мой!»
Ну что ж поделать – не случилось,
В грустях мужик пошел домой.
Он дома чуть не застрелился,
Да жаль – в пистоль налили клей.
Тогда в европы он пустился,
Набрался вредных там идей.
Царя пришил бы, как куренка,
Чуть декабристом он не стал…
Да жалко, Пушкин из-за женки
Главу про то не дописал.
А Таня мужа-генерала
Намного лет пережила,
Завидною вдовою стала
И счастлива в любви была!