Для чего ты мой, бедный, звонишь?
Чтобы снова сказать – что не жизнь –
то, в чем бьешься ты, как в сети,
заблудившись в мученьях своих...
Места нет в тебе, что не болит,
перечислить хватает лишь сил...
На плите моей варится рис,
он уж выкипел, тихо горит.
Черт с ним – с рисом, какая фигня!
Не могу я прервать тебя.
Не могу сказать: все - ерунда.
Не могу обидеть тебя.
Так давно ты бьешься в сетях,
что боишься дыру отыскать,
чтобы вырваться, выплыть со дна,
где за шкирку держит судьба.
Все сказала тебе давно
с той поры, как ты стал ей рабом.
Так к чему повторять опять.
Все ты знаешь уже и так.
В разных странах с трубкой в руках
мы сидим в своих тупиках...
Ты мне жалуешься на жизнь.
Тихо плачу. Ты говоришь:
я совсем не слышу тебя.
Извини, - отвечаю я, -
Все. Пока, дорогой, держись...
И плетусь выбрасывать рис.