Кирпич оранжевый, и красный,
и багровый,
и солнце стены лижет
снова,
снова,
и Питер не оставить ну никак.
За Озерки зайдет -
лиловый,
чуть фиолетовый, в потемках мрак
тогда полезет из подвалов
в город
и без запрета затаится в наших снах.
За выступы цепляясь,
заберется
в жилой массив
через случайное окно
и головам, что спят,
он сладко облизнется
и распушит в хвосте своем
перо.
Он пустит слуг своих
карабкаться повыше,
на кран подъемный,
телебашню,
дальше.
И воздух слабый,
прежде невесомый,
разящим станет,
словно он
таким в помине
не был раньше.