Жёсткое вокзальное кресло не располагало ко сну, шумно. То и дело чавкал микрофон.
Люди вскакивали и направлялись к выходу, ведущему на перрон. Двери, как ненасытные звери, заглатывали пассажиров прямо вместе с сумками и чемоданами, а через некоторое время выпускали. И осиротевшие кресла снова принимали в свои деревянные объятья, слегка помятых и заспанных путешественников.
Пенка не скучала. Она, то помогала престарелым перенести тяжёлую поклажу, то присматривала за спящими детьми, одиноких мамочек и с большим упоением слушала новости всей страны. Самая… страшная – наши собирались ввести войска в Афганистан. Эта новость передавалась шепотом, не ей, а пухлому седовласому мужчине с орденами на груди. Симпатичный курсантик, скорее всего сын орденоносца, шептал прямо на ухо старику. Но ничего не ускользало от пенкиных ушей.
«Если начнётся война – я обязательно пойду на фронт и непременно стану героем!» - торжествовала Пенка. – Драться я умею!»
Но её мысли, так же как и отъезжающие, быстро сменяли друг друга.
-Ух, ты! Воробей! Надо же, залетел шустряка! – вскочила Пенка.
Она уже устала сидеть на деревяшках. А тут воробей! Бедалага!
- Давайте, его выпустим, дяденька! – затормошила отдыхающих Пенка.
- Кого? – зашевелил усами дремавший сосед.
- Воробья, конечно! Он здесь погибнет! Ему воля нужна!
Зал оживился. Женщины в синих халатах вкатили на середину поломоечные машины.
- Поднимаемся, пассажиры!
- Как он сюда влетел? – закружилась молоденькая мамаша. – Сыночек, вставай!
- Мама, мама, воробушка хочу! – закричал мальчик.
- У! Губёнки-то раскатил! Они тут, у нас круглый год живут! – возразила длинная, как глиста, уборщица.
- Да тут их целая стая!
- Хочу! Хочу! – завопил малыш.
УРРРРРР! – зарычали поломоечные агрегаты.
- Тов-рр-щи пассажиры, скорый п-зд Ма-ата-у–вта прибы-ает на ап-тый путь!
А вот и ночь пролетела! Пенка поспешила на экзамен.