- если встретится вам мой милый,
Что вы скажете ему? Скажите, что я
любовью больна.
(Песнь Песней)
О, Великий Царь Любви!
И я была рождена в ней. И мне досталась
частичка священного огня… Только зачем?
Жизнь предстает для меня, поделённой на
возлюбленного моего и весь остальной мир.
Я живу в этом мире: дышу, смотрю на деревья,
говорю с друзьями. Всё это дарит мне радость,
только напоминая о милом моем, к которому
стремлюсь всей душой. И не все ли мне равно –
пустыня или лес, если там он?
Но он живёт далеко от меня,
царь мой,он живёт
далеко.
Нельзя дщерям твоим проводить одинокие темные
ночи, нельзя гасить в сосуде священный огонь,
данный праотцами. И ночью я уношусь к
прекрасному возлюбленному моему, и пою
ему песни, и открываю ему свою душу.
Они нравятся ему и исторгают слезы
из глаз его. Он нежен как никто,
возлюбленный мой,
он нежен.
Приходил он ко мне вместе с солнцем,
когда расцветала вся природа, и гладил кудри мои,
и целовал меня. Ах, как целует возлюбленный мой,
будто в самую душу, и я чувствую, как в глубине
ее распускается цветок. И пусть улетал он
к высоким целям своим скорее ветра,
клянусь, я помнила
его.
Строен и высок как мечта, возлюбленный мой.
Благородны и тонки черты его. Душа самой
«Песни Песней» бьется в глазах его –
двух измученных жаждой птицах.
Душа «Песни Песней» отзывается
во мне чистым источником
для возлюбленного
моего.
И смешно мне было смотреть
на многих сестер моих, алчущих лишь еженощных
наслаждений тела своего с любезниками, а днем –
щегольства и соперничества богатыми уборами.
Что знали они о Любви, царь мой,
что знали они
о Любви?
Но и сестры мои смеялись надо мной.
– "Нет возлюбленных без дев - говорили они,
- и нет дев без возлюбленных. Наши – земные люди,
они живут с нами, мы им нужны.
А ты, влюблённая в блуждающую звезду,
о возвышенная, о гордая, кому ты нужна?
Придет такая студёная зима, что
ты замерзнешь, и нечем тебе
будет согреться. Тогда
падешь ниже всех!"
Их слова вливали
в душу яд мне,
они вливали
яд.
Наступали зимы, и самые суровые из них
ещё сильнее напоминали о счастье,-
зимой любовь моя только разгоралась.
И песен звучало больше. Подходили люди
и слушали их: замолкали завистницы,
плакали жены, воспламенялись юноши.
Но однажды я испугалась. Почему
не откликается единственный мой?
В какие дали попал он, что
больше не слышит меня?
Может, это Земля сошла
с круга и затерялась
в вечности?
Но не меркнет солнце любящих! Дождалась я
радостной вести. Избранник мой возвращается
из чужих земель в дом отца своего. И сразу
побежала навстречу, в легком платье,
разгорячённые слова срывались с моих уст…
Скорее, скорее укрыть лицо на его груди,
отогреться любящим взглядом. Я больше
не помнила себя, царь мой,
я не помнила
себя.
И сбылось пророчество… Я приступаю к самой
грустной части моего рассказа. Не подумай плохого,
мудрейший! Возлюбленный мой прекрасен и добр,
прекрасен и добр. Он радостно встретил меня,
кормил заморскими фруктами из рук своих,
и глаза его – две птицы – беспокоились
обо мне как о больном ребенке.
И родные, и домочадцы –
все были добры и
ласковы со мной.
И звали
веселиться...
Но почему, о, царь, почувствовала я себя
чужой на празднике? Простое платье стыдом
обожгло мне плечи, а босыми ступнями
не знала, куда ступить. Почему вдруг
в зеркалах отразились не гордые
кудри мои, а безобразные космы?
Нежный алый рот мой показался
чёрным провалом ведьмы,
способным исторгнуть
лишь хриплые стоны.
Мне стало страшно,
и я закричала.
Нет, не огорчайся, Великий, за дочь свою!
Длилось это мгновение, а может, и вовсе привиделось
в долгую зимнюю ночь… Ты же слышишь мою Песнь Любви?
На неё вдохновил меня возлюбленный мой, и вся
она о нем. Да не оставит избранника моего
Всемогущий Бог наш! Пошлет удачу делам
и помыслам его, где бы он ни был!
Да донесется моя любовь ему,
прекрасному, единственному,
приходящему всегда
вместе с солнцем!
1988
А этим - чудо-плэйкастом, подаренным мне удивительным человеком
и автором, прекрасной женщиной, у произведения - вторая жизнь.