Через мгновенье, через день, через десятилетия, каждому свое, но неизбежно.
Да, все мы смертны. Каждый столкнется с неизбежностью. Для кого-то это будет шок, для кого-то избавление, кто-то и не поймет ничего.
Есть ли жизнь там, нет ли – все так неоднозначно.
Сказать что боюсь смерти – ничего не сказать. Просто боюсь до ужаса. От неизбежности небытия перехватывает дыхание. Это что-то необъяснимое, на уровне рефлексов. Почему?
Потому что осознанно, как бы отвлеченно думая о смерти, не чьей то – собственной, никакого страха не испытываю. Даже, в некотором смысле желаю её. И лишь порою, при странных ночных приступах, когда перехватывает дыхание и возникает ощущение конца, вот тогда охватывает ужас и заставляет вскакивать и делать судорожные вдохи.
Может быть все происходит потому что что-то еще не выполнил в этой ипостаси, может быть не сделал, какое-то предопределённое кем-то для меня, дело.
И нет никаких подсказок. Что, где, когда. Посему надо быть готовым в любой момент встретить её. Отдать все долги, завершить все запланированные, или просто начатые дела. Будто бы на завтра назначен срок. И может тогда исчезнет этот ужас.
Мне нравится жить. Мне нравятся красивые женщины. Нравится хорошее вино и вкусная вкуснятина. Можно было бы сказать что жизнелюб. Можно было бы, если бы не одно маленькое но…Нет ни одной причины, нет ничего, что может удержать, ради чего стоило бы цепляться за сущность бытия. Но это мое, личное, незачем портить окружающим настроение своими непонятками. Пусть те, кто знает меня, запомнят только веселого и неунывающего жизнелюба. Человека которому не чужды человеческие слабости в разнообразных, приятных и порою вредных проявлениях.
Наверное, я все же верю в потустороннюю жизнь. Верю в бессмертие души. Верю в реинкарнацию. Правда своей, доморощенной верой. Во многом не совпадающей с ортодоксальными доктринами.
Вот такие вот тараканы разгуливают у меня в черепушке. И если случится то что случится, всех меня знающих прошу не печалиться, а улыбнувшись моему избавлению, выпить рюмочку. И до встречи.