В Тверской бульвар я углубляюсь вновь,
И зимний сумрак силуэты гасит,
Мне не забыть Коварство и Любовь
И взор, что был фатально безучасен.
Иду во тьме в единственном числе,
Оставив позади жизнь суетного света,
Безумный мир, сгорающий во зле,
Не поддающемся перу поэта,
Непостижимый край, что трауром одет
Уже хронически: он болен раком.
Выздоровления не вижу я примет
И не предвижу сочетаться браком,
Хотя рабочим и крестьянам не понять,
Как я живу без мужиков на свете,
Стремятся ущипнуть или обнять,
Свой похотливый дух подкармливая этим.
Тверской бульвар безлюден, и бензин
Витает в воздухе московского искусства.
Аллея — как тоннель, в нем бродит Карамзин,
Бедной Лизы оживляя чувства.
21 марта 1999