Открывая эту ссылку, Вы, скорее всего, надеялись прочесть что-то космическое и очень образное. Простите, если я разочарую Вас. Образ один и вполне земной. Эти стихи я посвящаю своему читсокровному немцу по имени Пим. Как сказал один известный и очень уважаемый мной музыкант: "Попробуйте написать песню на одном аккорде"... И эти строки на одном аккорде. Пим действительно умирает. я забрал его два года назад у прежних хозяев, владельцев "Базы 77", что расположена близ деревни Замьяны, не доезжая семидесяти километров до Астрахани. Я забрал его только с третьей попытки. Меня умудрялись отговорить два раза. В третий раз тоже отговорили, но я вернулся за ним через пару недель. Когда я привёз его в Москву, он еле дышал. Я поселил его в офисе, поскольку дома две собаки, и никто не знал, как они воспримут друг друга. Повезли его на УЗИ: рубцы на печени, мочевом пузыре, селезёнке, желудке... Огромный шрам на груди. Шрам на груди - развлечение местных таможенников, которые натравили откормленного служебного пса на худющего Пима, у которого слипались бока и даже шерсть не везде росла... Его с разорванной грудью бросили в яму, подальше от базы, чтобы он своим воем не мешал отдыхающим. А он выжил, он пил из Волги воду и ел лягушек и щучьи головы, что рыбаки выбрасывали в воду... Полгода мы выхаживали его... Грудь порвал пёс. А рубцы оставили люди. Собаки не умеют бить по печени, в солнечное сплетение, в область мочевого пузыря... А Пим всегда так любил людей. Он даже кусаться не умел. И обожал детей. И дети его обожали. Дети могли вить из него верёвки, а он только радовался. Я не сужу прежних хозяев и желаю им только добра. Но я обвиняю их в бездушии и ханжестве. Я очень любил эту базу и рыбалку в тех местах, но больше я туда не поеду, потому что не хочу улыбаться этим людям и здороваться с ними, с теми, кто издевается над братьями меньшими. Они мне и рассказали эту историю про Пима, рассказали хладнокровно, с усмешкой. Я не поеду туда, где каждый год у меня разрывается сердце от того, что люди так относятся к тем, кто им предан и намного слабее людей. Такая история.
Не очень-то люди его любили,
Красивого пса, и не сыщешь добрей,-
И не кормили, и страшно били,-
А он так безумно любил людей.
А он так старался воткнуть в ладони,
В царапинах весь, мокрый кожаный нос,
Такой домашний, такой бездомный,
Мой невероятно красивый пёс.
И там, где хоть кто-то его погладил,
Пусть не накормил, но с добром подозвал,
Мой пёс ни разу нигде не гадил,
И только объедки порой воровал.
Мой пёс умирает – саркома сильнее
Внезапного счастья бездомного пса,-
А могут люди быть чуть добрее
И чуть благородней в собачьих глазах?
А в небе созвездьем, блестящим клином,
Все души собак лишь на паре полос…
И в самом центре мой пёс любимый,
Мой самый пушистый и ласковый пёс.
Май 2008