Два Ивана прадеда

       
Русь моя сторонушка, суздальские росстани,
Колосящихся полей золотые простыни.
Заповедные леса, сказочные, кряжистые,
Деревенька и река в лежбище овражистом.
       
По низинам и по долам вьётся лентой длинною,
Тут, как в стари заселился, жил мой род старинный.
Здесь на суздальском ополье, всем ветрам открытое,
Туртино – село стоит, Богом не забытое.

Родовитое село, необычно странное –
Где, кого окликнешь там – все вокруг Плешановы.
Есть и церковь, и приход, и церковный староста,
И молиться шёл народ православный запросто.
       
Здесь по маменькиной линии, как судьба наладила
Жили-были у меня два Ивана прадеда.
Дед и бабка стариков из деревни вывезли,
Завели им петухов, чтоб чужбину вынесли.

Александра - дочь Ефимыча, сын Иваныча - Василий,
Взяв отцов, в своей семье вместе поселили.
Всюду рядом на печи, на скамье - завалинке,
Поживали, не тужили, прадедушки стареньки.
       
Только руки разведёшь, удивляться ими ли,
Два Ивана имени и одной фамилии.
Как судьба сроднила их, стынет в жилах кровушка,
А осталось на двоих ровно две головушки,
       
Глаза два и две руки – калики несчастные,
На двоих лишь две ноги, две судьбины – разные.
       
       Прадед Иван Ефимович

Кот мурлычет у печи, лезет на колени,
Гладит дед его рукой, вместо ног - поленья.
Дед другой, одной рукой блюдце подвигает,
Смотрит глаз один в упор: там ли наливает.
       
Ублажили старики котофея важного,
Напоили молоком, - животинка, жалко же...
Ладит прялкой бабушка шерсти нитку новую,
Вспоминая жизнь в войну трудную, суровую.
       
Малы дети, старики на едины плечи,
И накатывают слёзы, а душе не легче.
Вспоминала, как его милого - сердечного
Провожала на войну, на разлуку вечную.
       
Дед погладил доченьку: «Погоди, печалинка! -
Осенил молитвой всех: трех сынов и зятенька.
- Мне поверь, они придут (как не верить деду?),
Все живые и вернут Родине победу!»

Все явились, как один, пулей не задетые,
В орденах солдатский чин и душою светлые.
Был Ефимыч на селе старостой церковным,
Своей верой был силён и своим каноном.

На кибитке дряхлой, ветхой еле-еле дюжей
Неотложно по делам ездил в хлябь и в стужу.
Но случилась с ним беда: в экстренном извозе
Раз кибитка подвела – ноги отморозил.
       
Жизнь добавила болячек, стали трудны времена,
Только зять решил иначе: не сдаваться никогда.
И сказал он твёрдо тестю: «Не кручинься, батюшка,
Не оставим, будешь вместе, с нами, а не с краешка!»
       
Не оставил он и вдового, своего отца бедового.
Старики ж не виноваты – жизни жён коротковаты.
Тяжек путь был материнский, многодетен и не прост,
Жизнь война укоротила, забрала их на погост.
       
Так Василий, старики, всей семьёю вместе
Переехал во Владимир, жить на новом месте.
Он и плотник, и печник, руки там, где надо.
Дом застроил, стали жить дружно все и ладно.
       
       Прадед Иван Иванович

Время движется к ночи, деда шлепает к печи,
Севши на завалинку, стягивает валенки.
Взял листочек из газет, вынул старенький кисет,
Самосаду зачерпнул, самокруточку свернул,
       
Враз цигаркой задымив, прадед мой Иваныч,
И зажёг огонь свечи – собеседник на ночь.
Задрожала тень слегка, луч упал с иконы,
Сеть сгорела паука, с мухи сняв оковы.

Вспомнил жизнь крестьянскую,
Как пахал, крестьянствовал,
Всех детей по имени,
Вспомнил, как крестили их.
       
Как пустили всех на свет,
Как растили горький хлеб,
Спину гнули да серьёзно:
На полях своих, колхозных.
       
Даже в сборе колосков старики и дети,
Все старались, кто, чем мог помогать победе.
От зари и до зари все в труде, в заботе,
Деревенские они сызмальства в работе.
       
Огород сажали справно, не дружа с бурьянами,
И в семействе мужики не ходили пьяные.
А хозяюшка - прабабка, ох, и рукодельная,
Приучала всех к труду, грех это - безделье.
       
Помолясь, за длинный стол есть садились: Ну, как
Ложкой стукнет дед об стол и - хлебай по кругу.
Щи да каша. Пироги к празднику особо!
Коль найдётся горсть муки… Слава тебе, Богу!
       
Репа, парена морковь… Овощами сыты.
Да скотину накормить - наварить в корыто.
Как же без скотинушки – главная кормилица,
Без неё и не прожить, дальше не предвидится.      
 ……………………………………………………      
Очень трудная судьба двух Иванов прадедов,
Только жили они честно на земле и праведно.
Поминаем стариков, их судьбины – тризной.
Чистых светлых две души, две нелёгких жизни.