невесомость начала

Марта Синельникова
1
Как те ручьи,
что мы в пути встречали,
Сначала из земли
несмело выбегали.
Потом всё ярче,
звонче, веселей
Бежали, прыгая в траве
между камней...

Как те ручьи,
рождалась и любовь.
Сначала непреступно
хмуря бровь,
Потом всё ярче,
звонче, веселей,
Она, как и ручей,
бежала меж камней...
И, если даже
где - нибудь грустила,
Как всё в ней просто
и прекрасно было...
И ты, пред кем
я от любви немею,
Чего греха таить,
был не обижен ею!

2
В тёмной чаще ночь глухая,
В тёмной чаще только совы...
Почему же я всё чаще
Прихожу сюда? И снова,
Снова трогаю рукою
Ствол прохладный и шершавый?
Почему гляжу с улыбкой
На деревья и на травы?
Почему зовёт и манит
Даль туманння лесная?
Понимаешь, я не знаю...
Я сама ещё не знаю...

3
Солнца рыженький подсолнух
Просыхал от гроз вчерашних.
И грачи на мокрой пашне
Звали радостно кого-то.
Тополиный листик клейкий
Был ещё чуть-чуть закручен.
И звучали над рекою
Вздохи волн и скрип уключин.
Вдоль просёлочной дороги
Шли столбы неутомимо
И за ними, злой и строгий
Ты прошёл сегодня мимо…
Наступил как-будто вечер...
Даже птицы замолчали...
И упали мне на плечи
Сразу все мои печали…

4
Песок пружинил под босой ногой.
И от воды тянуло горькой тиной.
Подумать только - это все со мной,
Со мною было, Господи, помилуй!

Цветет, как прежде, серебристый лох
И голоса звенят над светлою водою...
Но не с кем вспомнить: придорожный стог,
Так кстати приютивший нас с тобою,

И светлые пруды, поросшие лозою,
И небеса, омытые грозою...

5
Разрисовало синий лёд
Конька отточенное жало.
Моя рука, в твоей лежала
И начиналось всё сначала:
И жизнь, и радость, и полёт,
И грациозный менуэт,
Как снег над городом кружащий,
И фонарей жемчужный свет,
Такой живой и настоящий.
О как потом мне не хватало
Той невесомости начала…

6
Ну, расскажи мне обо мне.
О той, о девочке вчерашней,
Такой смешной и настоящей,
Ещё не знавшей о войне…
Ещё не знавшей, что любить,
Тебя обречена судьбою,
Что не смогу, мой друг, с тобою
Ни дня за жизнь мою пробыть.
Ну, расскажи мне, как ждала
Твоих звонков и редких писем.
А ты всегда был независим,
Весь в разных планах и делах.
Что ты женился десять раз.
И каждый раз, не так как надо,
И, как, не поднимая глаз,
Я шла по жизни где-то рядом.
Ну, расскажи мне, расскажи
Как мне любовь мешала жить…
И как теперь, ах, как теперь,
Когда уже закрылась дверь,
Мне ничего уже не надо
И я, была б сегодня рада
Тебя по-прежнему любить…
Ну, расскажи мне, расскажи

7
Слепая ночь прижалась к Журавлёвке.
А ветер молодой, задорный, колкий
Летит навстречу и, сбивая с ног,
Гудит о неизбежности дорог,
О том, что расставаться скоро:
С тобою, с городом, со всем, что нам знакомо...
Что, если не любимо, так привычно.
Вон впереди прохожий чиркнул спичкой,
Но слабый огонёк не выдержав погас.
А вдруг вот так же будет и у нас.
И мы, как задержавшийся прохожий,
Укрыть от ветра нежности не сможем!
Или найдём в пути другое счастье
И нежность светлая сама собой погаснет …

8
Ходят голуби под крышей,
Молча клювом чистят перья.
Чистят перья им, наверно,
Тоже голос твой не слышен.
Им пернатым тоже тяжко
Не видать в пролётах лестниц
Как слепой провидец месяц
Ищет след любви бедняжка.
След любви затоптан мелом.
И окурками присыпан
И течёт с журчаньем сытым
дождь по  крыше  то  и  дело.
Я  гадаю  на  ромашке-
Ты  когда  придёшь,  бродяжка!

Первая любовь

 Зима снегами легла на крыши.
Кто-то на  ухо  мне  тяжко  дышит:
"А  вы  не  слыхали, был  ли  прогноз?"
"Замёрз, замёрз,  до  колёс  промёрз!"
Скрипит трамвай,  свернув в переулок.
Гудок  автобуса хрипло-гулок...
Ветер  навстречу. Снежинок  пляска...
Пасти  дворов   в  новогодней маске...


И  вдруг  улыбка.  Рука  в  перчатке...
Всё  стало  вдруг  ненадёжно  шатко..
Дома  качнулись,  заборы - тоже...
На  что же это   Господь, похоже?
Любовью  пахнет! Попробуй  спорить,
Что  счастье  нельзя на снегу  построить...
А  сердце  глуше, ярче,  сильнее:
"Такая  поймёт.  Такая  сумеет!"


"Но  где  же  она?", окружен  толпою,
Я  не  кричу,  я  догадки  строю.
Ушла?  Дворов  ненасытны  пасти.
Ушла, забрав  и  тепло  и  счастье?
Сковала  мир ледяная  стужа.
А  я любовью на  век контужен!