Поперхнувшись глотком ледяного брюта,
Я не стану винить ни брата, ни Брута,
Но зарою свой талант баламута,
И сожгу свидетельство старости.
Не желаю поддакивать ритму века,
Не струной пою, а треснувшей декой,
Не печатаю шаг, а хромаю калекой,
Укрываюсь подранком в заросли…
Мне совсем не нужны ни стаж, ни профиль;
Я без них заварю свой ячменный кофе;
Это проще всяческих философий,
И честней, чем прихоти разума!
Мне не стыдно даже упасть со стула,
Если в мой затылок упрётся дуло, -
Но зачем, с покорностью старого мула,
Поклоняться пошлости розовой?
Ей и так довольно свежего пива,
Ей плевать, что кто-то посмотрит криво…
На экранах и сценах – экое диво
Размалёванным глянцем пыжится!
Я не стану в сушёной вобле копаться,
Не стерплю бессмыслицу инсталляций,
И не буду оплачивать плеск оваций –
Мне не место на этом пиршестве!
Ухожу с банкета – мне не до смеха!
Грань гармонии сколота, словно помеха,
И звенит осколками дальнего эха
На асфальт обронённой музыки!
Объясни тому, кто не вяжет лыка,
В чём различие между нотой и криком;
Донеси прозрачность лунного блика
В подземелье сидящему узнику…
Оттого молчу на вопросы теста,
Не желаю клеить обрывки текста,
Не люблю ощущение клёклого теста…
Уведи меня в ночь, дороженька!
Уведи подальше от урн и от бюстов,
Пролистай архив, где в анкетах пусто,
Смой сухую пыль нафталина и дуста
Полусонной наивностью дождика.
И не надо речей – ни поспешных, ни поздних…
Мне милей жеребёнка резвая поступь,
И покойно льющийся лёгкий воздух
У затерянной в чаще обители.
Я хочу, чтобы кончилась эта гонка
На вечернем плёсе плеснувшей донкой,
Я хочу, чтоб ни Господа, ни ребёнка
На глазах у меня не обидели…
…И дошёл, и вздохнул, и обмер…
И, обняв золотую отмель,
Пал мой гнев, как сосновый комель,
Из обрыва с корнями вырванный…
Словно вяжущим вкусом тёрна
Пересилило горечь горла,
Словно в кипень седого шторма
Опрокинулась бочка ворвани.
Опубликовано в Золотом поэтическом сборнике «Под одним небом» 2008 года, СПб: «Геликон Плюс», 2009.