…………………………Кто сейчас расчленит этот сложный язык и простой,
…………………………этот сложенный вдвое и втрое, на винт теоремы
…………………………намотавшийся смысл. Всей длиной, шириной, высотой
…………………………этот встроенный в ум и устроенный ужас системы.
…………………………………………………………………………(А.Еременко)
А действительно, кто? Кто же этот геракл, способный укротить многоголовую гидру смысла, столь любовно лелеемую автором на тучных полях своих текстов? Наверно, вы уже догадались, что речь идет о читателе.
Текст, проявленный в эту реальность, несет в себе лишь ее мгновенный слепок, который всегда слишком стар, чтобы быть объективным. Поэтому автор, пытающийся догнать и удержать (посредством описания) вечно ускользающую от него действительность, никогда не достигнет цели, а текст никогда не сможет вместить в себя то, на что претендует. И лишь читатель обладает той свободой, которая позволяет ему видеть в тексте то, чего там не может быть по определению, — динамику (автор, перечитывая и переосмысливая свой текст, в этом случае тоже является читателем).
Такими вот долгими и извилистыми стежками-дорожками приходим к простой мысли о том, что «главная тайна поэзии на земле — это тайна Читателя, а не Текста. Текст — пустая оболочка. После того, как ее оставил автор, она физически начинает искать Читателя». Мысль, прямо скажем, не новая и, в общем-то, очевидная, но нужно было задержать на ней внимание, чтобы перейти непосредственно к предмету нашего разговора. А поговорить хотелось бы о процессе чтения (=интерпретации) текста.
«Трудно искать черную кошку в темной комнате, поэтому любая интерпретация — это лишь попытка эту кошку пронести туда самому», — написал однажды читатель в одной из рецензий. Иначе говоря, для любого текста при большом желании можно придумать "кошку", т.е. сочинить ему (тексту) биографию, которой текст сей, увы, не обладает. А что… вполне здравая мысль, не вызывающая категорических возражений, особенно учитывая тот факт, что никаких фундаментальных противоречий в мире не существует, и поэтому любые, даже самые хаотические ряды имеют в своей первооснове какую-либо последовательность (которая может быть при желании реконструирована).
Что же это нам дает? Телом текста становится не сам текст, а его интерпретация, т.е. попытка найти логику там, куда ее изначально (возможно!) и не клали. Автор при этом получает некоторую автономность (свободу) от адресата (читателя). Читатель же становится не просто соучастником событий, но и абсолютно равноправным партнером в творческом процессе, ибо авторская интерпретация перестает быть единственно для текста возможной и правильной.
Интересно, в ситуации такой вот тотальной свободы имеет ли смысл творчество как таковое вообще (или так: имеет ли смысл в творчестве такое уж большое значение)? Стыкуй несколько десятков слов в любой последовательности, лови случайно зазевавшуюся на улице «кошку» — и лавры, скажем, Малевича или Кандинского в поэзии тебе обеспечены ;) Или всё же для "Черного квадрата" одной лишь черной кошки маловато?
В связи с этим любопытно также, имеет ли текст какой-то изначальный, заданный вектор (идею), который может быть получен наложением различных интерпретаций или поле его валентности допускает наличие нескольких, иногда внешне абсолютно противоположных векторов? Должен ли автор стремиться к тому, чтобы читатель считал в тексте именно то, что он туда посадил, или достаточно просто быть самим собой и предоставить читателю и тексту распорядиться своей творческой потенцией по своему усмотрению? ;))…
И, наконец, хотелось бы привести два высказывания упоминавшегося уже Казимира Малевича и спросить, а как вы их понимаете, уважаемые участники семинара?
«… если искусство заключается в умении представлять на полотне то, что видишь, то поставить на стол самовар – тоже искусство». (с)
«Художник может быть творцом тогда, когда формы его картины не имеют ничего общего с натурой». (с)
***
Приглашаем всех желающих поговорить об этом… и не только об этом. Все, что касается поэзии, поэта, — в поле вашего (и нашего) зрения.
_______________
Ведущие семинара Алена Миронова и Владимир (Gavs) оставляют за собой право соглашаться или не соглашаться с мнением друг друга, ибо, как известно, в спорах (а в нашем с вами случае – в дискуссии) рождается истина ;))