Ключ.
Нет ничего. В пустой ладони
Из воздуха не скопится вода.
Не станет счастьем никогда
Весь сонм видений посторонних.
Не будет песней грай вороний.
Не воплотится в вещность пустота.
Лишь тихий звон разбитого стекла
Расплещет по Вселенной голос скорбный.
И отразится полная Луна
В невыпитых глазах, что болью полны.
На тихий берег лягут волны,
Смывая угли от костра.
Смывая память, слезы, стоны
Того, кто жил себя ища.
I.
Нет ничего. В пустой ладони
Оставят свою клинопись года.
Слепая и безликая судьба
Свои начертит числа и каноны.
Двум этим скульпторам, конечно, незнакомы
Ни сострадание, ни жалость. И беда
Людская их не тронет никогда.
Они слепы, глухи. Людские стоны
Для них не значат ничего. Они не помнят
И на себе не сохранят следа.
Того, кто сумрачный, упорный
Все ищет воду средь песка.
Но тщетно - на песках пустынных
Не скопится из воздуха вода.
II.
Не скопится из воздуха вода,
Не напоит собою землю ливнем бурным.
Песок, как прах могильной урны,
Безжизнен. Примет все в себя.
Здесь все: и плоть, и кость, и сталь меча,
Гранит дворцов, чьи сумрачные своды,
Собою прославляя силу бога,
Казалось, подпирали небеса.
Но что от них осталось? Средь песка
Осколки храмовой посуды,
Колонн обломки, словно зубы.
Да сказки о себе. Но их мираж
Виденье храмов их и статуй
Не станет счастьем никогда.
III.
Не станет счастьем никогда
Их тяжкий гнет. И камень их надгробий
Не раздробят тянущиеся корни -
Сады исчезли средь песка,
Чья длань неощутима и веска:
И человечьи кости, и колонны,
И дерево, и камень обожженный,
Равно легко стирая в горький прах.
Лишь только призраки хранят
Воспоминания о сотворенном.
И вопреки пронесшимся векам
Встает пред взором воспаленным
Манящей сказкой миража
Весь сонм видений иллюзорных.
IV.
Весь сонм видений иллюзорных:
Щебечут птицы, гомонит базар,
Под сень ворот величественно входит караван.
Диковинами мира нагруженный.
Смягчая неподвижный воздух знойный
Журчит вода в фонтанах, а в садах,
Где источают нежный аромат
Прекраснейшие розы, упоенный
Щебечет соловей. Поэт влюбленный
Стремиться пылкостью стиха
Лед растопить в груди Неблагосклонной:
Где это все? Обманы миража
Не станут жизнью, точно так же как
Не будет песней грай вороний.
V.
Не будет песней грай вороний.
Песками стали пылкие уста.
А там, где шел когда-то караван
Теперь лишь тропы скорпионьи.
Изящный череп соловьиный
Рассыпался под тяжестью песка.
От нежных роз ни лепестка
Века, пройдя, не сохранили.
Все то, что создано из пыли -
Вернется к ней. Все те, кто жили
Вновь станут глиной. Камнем станут города,
Своим исчезновеньем подтвердя,
Закон доныне неоткрытый:
Не воплотится в вещность пустота.
VI.
Не воплотится в вещность пустота.
Как ни похож на океан простор пустынный,
Но в нем, как в склепе, только мрак могильный
Да смертной стужи пелена.
Извечная пустая тишина
Отмерит срок всем ею сотворенным,
На миг в виденьях воплощенным.
И сгинувшим на веки без следа.
Рука царя, сжимавшая бокал,
Ласкавшая наложниц страстных, знойных:
Наложницы, бокал и трон владыки, и он сам -
Все стало пылью придорожной.
Что потревожит шаг неосторожный? -
Лишь звон разбитого стекла:
VII.
Лишь звон разбитого стекла,
Да пепел снов сожженной Ойкумены:
Стенают сонмы привидений
О том, как жизнь когда-то здесь текла.
Тысячелетия тому назад:
Что человеческая жизнь для всей Вселенной?
Не цель. Не смысл. Не дар бесценный -
Лишь миг, чья ценность исчезающе мала.
Но мнится смертным: Вечность создала
Для них одних простор надземный.
И если Рок в своей деснице беспощадной
Сотрет их, будто бы она,
По ним стеная, словно любящая мать,
Расплещет по Вселенной голос скорбный.
VIII.
Расплещет по Вселенной голос скорбный,
Обреет голову, посыплет пеплом:
Глупая мечта!
Взгляни на небо! Что ты видишь там?
Бессчетно звезд, миров, путей неторных.
Песчинок сколько средь песков безводных?
А сколько капелек воды содержит океан?
Бессчетно! Что из них одна -
Для остальных во всем же ей подобных?!
Вот так и вы. Вы мните, что вы боги.
А вы - лишь пыль заброшенной дороги.
Вы - горький пепел от сгоревшего жилья.
Колодец - умер. Горькая вода
Не напоит. В ней лишь в полночный час
Вдруг отразится полная Луна.
IX.
Вдруг отразится полная Луна
В воде стоячей, мутной и зловонной.
И вздрогнет там, в выси надзвездной,
И в ужасе сбежит. Тенета сна
Отпустят разум. Лишь полночный мрак
Останется безжизненным, холодным.
Нет пепелища, нет колодца - сном тяжелым
На миг лишь смежились глаза.
И вновь, томимый, он, виденьем беспокойным,
Среди песков от сотворенья прокаленным
Палящим солнцем ищет - где вода
Своим журчаньем, солнечным и звонным,
Напоит, счастьем отразясь,
В невыпитых глазах, что болью полны.
X.
В невыпитых глазах, что болью полны,
Мелькнет виденьем Красота.
И у фонтана до краев она
Водой кувшин высокогорлый
Наполнит. Поставит на плечо, походкой грациозной
Пойдет к дворцу через цветущий сад.
Бутон распустит роза в волосах
И на плечо ей соловей влюбленный
Спорхнет. С улыбкой на устах
Пред ним - усталым, истомленным
Жестокой жаждой и коленопреклоненным
Пред нею, присядет, наклонит кувшин она.
Он зачерпнет ладонью...горсть песка:
На тихий берег лягут волны.
XI.
На тихий берег лягут волны.
О чем-то тихо шепчет океан,
Глядя на небо, как в себя,
На свет зари, на гаснущие звезды.
Качая на своей ладони,
Плот из обломков корабля.
А на плоту: или в объятьях сна
Во всем уж смертному подобном,
Или в беспамятстве плыл человек, а час назад
Ушел от берега с ночевки караван,
Из дальних стран купцом ведомый.
Еще чуть-чуть и догорят дрова,
Прилив начнется. Поднимутся волны,
Смывая угли от костра.
XII.
Смывая угли от костра,
Что на утесе, краем пропасти бездонной,
В пути исканья мудрости нагорной
Развел он, чтобы отдых телу дать,
Бушует бесноватая гроза,
Безумная в громах и блеске молний.
А он - ослепший, оглушенный
Молитву шепчет, ввысь подняв глаза.
Не ливень, а ревущий водопад
К земле стремится по отвесным склонам,
По сбитым в кровь ногам, рукам сведенным.
Как будто бы разверзлись небеса
Несется вниз холодная вода
Смывая память, слезы, стоны.
XIII.
Смывая память, слезы, стоны:
Они исчезнут, как следы в песках,
Как те слова, что вывела рука
Во сне тяжелом и бредовом.
Увы, не станет трактом торным
Пустая караванная тропа,
Идущая к умершим городам,
Где только лишь сирокко злобный
Стремит свой путь, стирая в горький прах
И красоту садов, и стан любимой стройный,
И камень кодексов в чеканности законов,
И плоть, и кость, и сталь меча.
И призрачных видений легионы,
Того, кто жил, себя ища.
XIV.
Того, кто жил, себя ища,
Как ищет воду путник утомленный
В пустыне мертвой и безводной,
Забыв свой дом, забыв себя.
Бродя по мертвым храмам и дворцам
Равно как по пескам, барханам, дюнам,
Глядя на звезды ночью лунной
И веря в то, что можно отыскать
В пустыне мертвой воду:иль себя.
Ища в песках источник потаенный,
Чтобы сосуд души до ныне сохраненный
Наполнить, верит - есть вода.
Но тщетны поиски:кроме песка
Нет ничего в пустой ладони.
Иллюстрация: Инфинити Лао, http://www.stihi.ru/avtor/vasekoa