Насте.
И когда ты куришь там у себя на шестом, в окошке,
Запрокинув голову к небу и кутая стекла в дым,
Хочется обнимать тебя понемножку,
Поить ликером и кутать шарфом своим.
Гладить тебя по голове и глядеть в ресницы,
Сжимать тебя – парафиновую фигурку в своей горсти.
А знаешь, я даже умею сниться,
Но вот никак не могу научиться тебя простить.
Ты девочка, как, вино – оставляешь пятна
Не белой скатерти. Хватит уже дурить.
Слышишь, как тебя придумать обратно,
Чтобы я без тебя бросала уже курить?
От тебя – что не пишется, все на грани чего-то острого,
И не выплакаться кому-то родному в его плечо.
А сморкаться только в пальцы, через апострофы
И забывать, как сидеть с тобой – горячо.
И исписывать стены, ручкой. До антистатики.
Знаешь, вот так взлетаешь – кругом темно,
А потом оглядываешься на старте-то
И все. Отболело. Ненадобно. Отлегло.
Когда ты куришь там у себя, на шестом, по пяди вот
В какой-нибудь Уппсале, щурясь в неба лоскут…
Спи девочка и прекрати хоть на сутки растягивать
Это сомнительное удовольствие четырех с половиной минут.