1. Smoker. Абсент
2. Smoker. Налей!
3. Товарищ Сантос. Отрывочное
4. Гаййй. Выйти вон
5. Гаййй. Осень – убийца
6. Александр Мансуров. Безысходность
7. Евгений Дюринг. Трезвый взгляд на жизнь
8. Евгений Дюринг. День пропал
9. Сатана Нельсон-младший. Как полумертвый полупьяный бог (отрывок)
10. Иван Ахмадиев. Евгения
АБСЕНТ
Smoker
Зеленый растворитель. И растлитель.
Горелый сахар. Кружевной Монмартр…
Джек-потрошитель ныне как политик,
Политик же, как исполнитель мантр.
Полынный бред. Полуденная месса.
Принцесса на горошине – мертва.
Горошина – мучитель естества
Филейного принцессиного места.
Считай до ста! И дожимай до ста!
Достать до звезд? Чего же проще, право,
И ваше исключительное «браво!»
Звучит сигналом с Римского моста
В какой-то апельсиновой Кордобе.
И «Ксента» - кровь полынного куста,
В которой новоявленные боги
Находят сущность близкого родства
С Хемингуэем. Или же Ван Гогом...
Где тот Монмартр? Где Мулен Руж горячий?
И вырастает поколенье зрячих,
Не видящих того, что есть на дне
Зеленого, духмяного, густого,
Той близости к земному – неземного,
Забвенья островного в вышине.
К которому мы движемся тенями,
И вечность перекладываем днями,
Пропахшими фиалками Моне…
НАЛЕЙ!
Smoker
Налей абсенту, друг сердечный,
И будет все наверняка.
Фиалки прорастут в руках,
Полынь раскинется в предплечье,
И млечный тоник не забудь...
А "наши дни" - такая муть.
Ужель не хочется - иначе
Незряче даже, как – нибудь,
Шагнуть из них, хотя б на время?
Мы в ожиданьи - постарели,
Ливрея памяти худа.
И волочатся вслед за нами
Фиалки, встречи, поезда …
И межсезоний тусклый отсвет,
И кризис возраста. И та,
Навечно на передней парте
Рельефно зАлитая в память...
Эклектика? Скорей слюда,
Полупрозрачный вид из окон,
И призрачный клинок дамоклов,
Сопровождающий года,
Прошитые белейшей нитью
Сомнений, тщет и суеты…
А впереди – венка цветы,
И штампик с датою убытья.
Полынной горечи билет,
Река абсентового цвета…
Но если думаем об этом,
То мы живем еще. Налей!..
ОТРЫВОЧНОЕ
Товарищ Сантос
В уме одна плюс две, плюс сколько там до донца.
Мостится вечер в дверь, а на плафоне солнца
Всё держат мухи ряд, уже готовясь к маршу -
В запасник ноября…
…Еще на осень старше.
Привет, входи. Ты рад и, подбивая бабки,
Готов уйти в антракт, одев чечетку в тапки.
На двух перерешав, на ноль нас ночь поделит.
Осталось сделать шаг к ларечной цитадели
И…
…полночь на ребро. Чтоб вдрызг наговориться,
Заводят хоровод по кухне наши лица…
…Уже не нужно вброд, не замочивши пяток
Врезаемся в восход…
- Какой там час? Ах, пятый…
И снова говорить, чему-то улыбаться.
…Ершится попурри, где водки на два пальца,
Седеет кухню дым, и время не торопит…
Под светом от звезды в малиновом сиропе
Допляшут до зари уже цветные тени…
- А может, повторим? На сколько хватит денег…
…И колбасу с ножа. А впрочем, шут то с нею.
Коней попридержать…
К концу хоть как успеем.
ВЫЙТИ ВОН
Гаййй
Всё нереально, эфемерно, тускло –
И пыльный стол, и тухлая закуска,
И натощак залитый самогон.
Я столько иссидел подсобок, кухонь,
Выслушивая жалобы и ругань,
Что есть потребность срочно выйти вон.
Не в коридор, не в паутину улиц,
Где злые пауки давно проснулись,
Но выйти непременно из себя.
Не так, чтобы кричать и материться,
Не так, чтоб бить наотмашь чьи-то лица,
Надолго репутацию губя,
Но выйти из отравленного тела,
Сидящего на корточках без дела,
Бормочущего что-то о душе.
Да, вылететь той самою душою
Сквозь щель в окне в незримое, большое...
Пусть говорят, что всё это – клише.
Пусть говорят, пусть тычут общим пальцем,
Пусть убеждают свыкнуться, остаться –
Остаться покурить, принять на грудь.
Но, если я приму, то – только меры
По развенчанью кухонной химеры,
Чья радость превратится утром в грусть.
Чья пьяная, холодная улыбка,
Ответить на которую – ошибка,
Наутро превращается в оскал.
Зачем я здесь – больной, нетрезвый – снова
Среди веселья потного, мясного?
Чего я в этом логове искал?
Здесь лишь хмельное, призрачное счастье.
Не зря шептало мне: «Не обольщайся»
Моё второе, истинное я.
И остаётся ждать на смрадной кухне,
Пока моё сознание потухнет,
Ресницами сшивая век края.
ОСЕНЬ – УБИЙЦА
Гаййй
В горло течет ручеек алкоголя.
Дым сигареты повис одеялом...
Ветер - преступник, сбежавший на волю,
В поисках пищи снует по подвалам.
Осень - глава мафиозного клана,
Ливнем захаркала смертное ложе.
Мутно блестят сквозь завесу тумана
Пролежни - лужи на сморщенной коже.
Жидкость в стакане - неясного цвета.
Тени танцуют в дыму сигареты...
Осень - убийца беспечного лета!..
Скоро умрет и она, нынче ж мета-
Стазы дождя проникают сквозь крышу,
Сквозь потолок и оконные щели.
Ветер, прося подаяние, дышит
В труб водосточных кривые свирели.
Красные вина белых полезней.
Дым сигареты стелется нежно...
Кончившись вследствие долгой болезни,
Осень покоится в саване снежном.
Мелко дрожа, полуголая ива
Кашляет в руку желтой листвою.
Ветер играет блатные мотивы.
Осень за все заплатила с лихвою.
Быстро окрепнув, поток алкоголя
Катит сознанье с бредового склона:
Я напрягаю размокшую волю,
Чтобы успеть добежать до перрона,
Где меня ждет, весь окутанный паром,
Поезд на юг. Если только успею,
Я заменю старика кочегара.
Чтобы согреться. Так будет быстрее...
БЕЗЫСХОДНОСТЬ
Александр Мансуров
человек понимает насколько он ничтожен
насколько он мало сделал
насколько он много должен
и напивается
тратит последнее и напивается
треплет книгу сплетен перед друзьями
поёт пляшет читает старые стихи
а на десерт вечер троллейбусной философии
(а мы ещё думаем что кондуктор это призвание
нервного с рожденья человека)
порхает рисуя кривую следов
приходит домой забывая завести будильник
судорожно просыпается
понимает что опаздывает
что опаздывает везде и во всём
понимает насколько он ничтожен
насколько он мало сделал
насколько он много должен
и напивается
ТРЕЗВЫЙ ВЗГЛЯД НА ЖИЗНЬ
Евгений Дюринг
доживаешь до сорока и видишь что осталось уже немного
а что ты приобрел ничего
в этой жизни если что и приобретаешь то тут же теряешь
и уходишь ни с чем
поэтому не спрашивайте меня почему я пью
лучше я вас спрошу почему вы не пьете
что-то с вами не так друзья мои если вы никогда не напиваетесь
видно вы еще не раскусили жизни
поторопитесь
времени осталось не так уж много
а если что имеет значение в этой жизни так это ясное понимание чего она стоит
трезвый взгляд на мир
от которого потом приходится избавляться вином и дурью
вот такой парадокс
но ни разу не взглянуть на жизнь трезво это еще хуже
поверьте хуже
это значит пустить свою жизнь коту под хвост
вот так друзья мои
и оставьте меня в покое
_________________________________________________
«Может быть, я и пьян. А вы почему не пьяны? Почему вы никогда не напиваетесь?». – Э. Хемингуэй. «Фиеста».
ДЕНЬ ПРОПАЛ
Джонни Коллинз
с виду простой
а на деле коварный
выжимаешь лимон
сыплешь сладкую пудру
льешь виски
добавляешь воду и лед
размешиваешь
и не спеша выпиваешь
а потом дремлешь
до вечера
и голова твоя
вроде свинцового
дирижабля
и мысли твои вроде
свинцового дирижабля
или затонувших
подводных лодок
или якорей
единственного
российского
авианосца
день пропал
но может быть Коллинз
тут ни при чем
может быть я постарел
и теперь довольно
двух дринков
чтобы меня разморило
неужели это похоже
на правду
да
это очень похоже
на правду
вот признак по которому
легко узнать правду
в нее трудно поверить
________________________________________
Виски-Коллинз. Ингредиенты: 65г ржаного виски или бурбона, сок из 1/2 лимона, 1 чайная ложка сахарной пудры, 135г содовой.
КАК ПОЛУМЕРТВЫЙ ПОЛУПЬЯНЫЙ БОГ (ОТРЫВОК)
Сатана Нельсон-Младший
Примуш разлил водку
и мы смешали ее с лимонным соком
и льдом
Примуш никогда не любил разговаривать
он мог легко улыбаться
и впитывать голубыми глазами атмосферу
и в тот момент я подумал что понимаю Гинзберга
в тот момент
- для меня много значило понимать всех
и быть фильтром всего
в ту секунду я понимал Гинзберга
и не более
- выпьем за Гинзберга – предложил я
он выругался по-сербски и сказал
- выпьем за писанину Гинзберга
мы опрокинули и опрокинули еще
и еще пока не выпили пол литра
- но любовь никогда не говорит да – сказал Примуш
- где ты это взял?
- Буковски
я тихо всплакнул и протер очки
мы открыли вторую бутылку
и только тогда я заметил тело на полу кухни
тело шевелилось и было облевано
тело походило на парализованного осьминога
мы подняли тело
и подвели к раковине
умыли лицо осьминогу холодной водой
и вытерли полотенцем
усадили тело на пол
и тело заснуло
пришли итальянки и мы выпили вина с итальянками
Примуш неплохо владел английским и они говорили
мой английский позволял мне пить вино и курить длинные житаны
я и за это был благодарен университетам
- никогда не узнаешь к чему тебе английский
и как его использовать
но я использовал и не жаловался
итальянки вышли и уселись на места
в зале тоже киряли
но сесть нам было негде
ЕВГЕНИЯ
Иван Ахмадиев
Е.А.
…Елена подсела на водку…
(Трубы Парохода)
После Нового Года
Я
Купил персиковый свитер,
Сменил оправу очков,
Бороду сбрил
И ходил
От стены к стене.
Искал оставшихся в живых
После Праздника этого
По известным лишь мне приметам.
И спрашивал у малознакомых,
эСэМэСы кидал,
Где там моя Евгения,
Которая вовсе и не моя
(Хотя это уже не имеет значения)
А ответили мне,
Что живя
На руинах-осколках города,
Подвешенного на ёлке,
Гирляндами засыпанного,
Двухнедельным похмельем залитого
Евгения,
Не теряя сознания,
Умерла
Еще при жизни.
Мое Солнце подсело на водку.
Она теперь в курточку свою зеленую кутается,
На кухоньке своей сидя,
И по вене пускает милую.
Свою милую…
И так моя славная ширяется,
Говорит – от проблем избавляется,
А на мои уговоры отвечает, что мол, я – не она, да я не пойму,
А решает она свои депрессии так.
Кому-то – сущий пустяк,
А мне посмеяться бы,
Да только мы с ней и выжили.
Жгут-венки-веревочки – это, что ей осталось.
И моя усталость.
А я блистаю,
Да вот только
Мне-то одному больно без нее будет.
А Евгения
Без зазрения
(совести)
Плачет и прыгает.
Потом на иглу садится, курит что-то.
Шары свои глубокие и чувственные заливает.
А я ей – что комар –
Только мешаю.
И я, закрываюсь в комнате,
Закрываюсь и злюсь. И смотрю, как она
все плачет и плачет и прыгает.
Пьет.
Плачет и прыгает.
Плачет и прыгает.
Плачет и прыгает
ползает…