Карандаш мой так любит писать тебе в нежном глаголе,
что ревную его и грожусь не затачивать боле…
Проверяю в рассказах своих всё до черточки-риски,
потому что, мне кажется, он сочиняет приписки.
И, чтоб не было кошек случайных, прошедших меж нами,
запираю его в тёмный карцер стола вечерами.
А сейчас вот гадаю: ну кто ж написал так небрежно?
То ли я, то ль его затупившийся грифельный стержень?