Съела деда горькая кручина,
Боль прогрызла дырочку в годах.
Пять сынов - солидные мужчины
Пять семей кормили в городах.
Все при деле, ветродуев нету!
В должностях, не маленьких при том.
Каждую весну грозились к лету
С внуками приехать в отчий дом.
То ли бабы их позакрутили,
То ли внукам что-то мнилось вдруг -
Каждый отпуск сыновья катили
За границу или же на юг.
Дед жевал с консервами горчину,
Шамкал тишь своих остатних дней.
Раз не едут, значит, есть причины!
Им, учёным, стало быть, видней.
Выставил в тепло вторые рамы,
Чтобы дух тяжёлый не хранить,
Сыновьям отстукал телеграммы:
"Помер я. Съезжайтесь хоронить."
В блюдце молока плеснул котёнку,
Душегрейку глухо застегнул.
Лёг на печку в малой комнатёнке
И на веки вечные уснул.
А сыны друг с другом созвонились,
Вспомнили про батьку своего
И на грех, как будто сговорились,
"Вот блажной!" - решили про него.
Дед лежал, такой прямой и светлый,
Напряженно вытянув лицо.
Клён в окно к нему стучался веткой,
И скворцы манили на крыльцо.
Дед нацелил в матицу бородку,
Как одно нелепое крыло.
Семь старух, да пятеро погодков
Реденько шагали за село.
У могилы выстроились чинно -
Все святые древнего села.
Умер дед. Такая вот причина
Не блажная - Важная была.