Вот ты выходишь из дома, и вдруг тепло,
Вдруг зеленеет больной у парадной куст,
Вдруг остановка пуста, и автобус пуст,
Солнце улыбкой, дома колесом, и то,
Что так терзало весь вечер, а значит и ночь
Смыло, задуло, сгорело, до пепла, тла:
Счёт оплатился, жена навсегда пришла,
Дверь не скрипит, и уже не беременна дочь,
Войны прошли, все солдаты вернулись: «Ура!»,
И, непременно, всем им найдётся где жить.
Реки кристальными стали: налить и пить!
А к инвалиду вернулась нога и рука…
Нет, не представить. Высох затоптанный куст.
Руки и ноги до тела погребены.
Как и вдвоём мы одни, так в толпе одни:
Хоть и в автобусе тесно – он, в принципе, пуст.