Все наши дороги ведут неизбежно в Рим,
и люди порой не знают, чего хотят.
Иные закроют глаза и уже летят,
и каждый из них, безусловно, неповторим.
И каждому новому дню - лишь один восход.
И кто-то родил дитя пол часа назад.
Есть те, для кого уже неизбежен ад,
и те, кто живет в этом мире последний год.
И каждый грядущий наш шаг сократит пути,
кому - до намеченной цели, кому-то - от...,
от точки отсчета до N неизвестной. Вот,
вот так и живем, и с горы кто куда летим.
Все песни твердят о надежде и вере. Мне…,
мне кажется, все-таки надо глядеть назад,
когда заблудился в пути и пропал азарт
карабкаться вверх по высокой крутой скале.
И, видно, мое несчастливое прошлое* спит,
покуда я сплю рядом с ним* на его груди.
И все, что пока не сбылось – еще впереди,
а то, что уже ушло в глубину обид,
отнимет в тебе все святое и, может быть,
исчезнет из жизни твоей, отравив всю кровь.
И если ты все еще веришь в свою любовь,
она поменяет свой род, год, число и вид.
Все сказки (помимо чудес) нам несут мораль,
и можно ее не понять, только сделать вид,
что понял,... когда-то наступит миг,
когда в твоем сердце не боль, а одна печаль.
Тогда твое время займет не весна, а сон,
глубокий, здоровый, а, может быть, и цветной.
И если идет война, то в грядущий бой
все фланги в слезах запоют о совсем родном,
о чем-то, о чем не хотелось молчать, и вот,
и вот, наконец-то, сорвАлось и понеслось.
А те, кто хотел запеть, только не-с-моглось,
идут неизменно в Рим за моей спиной.