И платье её – саван,
А поцелуй – вечность…
Алели сумерки и розовели почки,
На кольцах полыхали печени цветы,
Когда прозрачный грач висел на почте,
И в дверь лиловую вползала тихо ты.
А небо, что дряхлело и сопело,
Не зная о стареющих локтях,
Недвижимо влекло нагое тело
Туда, где осень замедляет блеклый шаг.
Небрежные ростки, живые автострады –
Всё это помнил чёрствый слабый мозг,
Которому дворняги дней невзрачных рады
Лизнуть перстов застывший едкий воск.
Гербарий герба тонет в веке грязи,
Развязный плут немеет и плывёт.
Закутался монах в чрезмерно пёстрой рясе,
Вместо распятия целуя эшафот.