Стоит девчушка в стареньком пальто.
Хлястик оборван, а впереди пятно.
На русых волосах берета нет.
Чулки гармошкой и разный у них цвет.
На красных ручках цыпковая вязь.
Шнурки порвались, а на ботинках грязь.
Неплохо бы косыночку купить,
Да эти дыры на варежках зашить.
Она у гастронома номер пять.
Вот ноги сами пришли сюда опять.
В магазине тепло и благодать,
А она голодной нынче ляжет спать.
А если у Руслана мелочь есть,
Тогда, быть может, удастся им поесть.
Скорей бы школьный прозвенел звонок.
Закончился бы нудный шестой урок.
Уже и освещение зажглось,
А ей сегодня так долго ждать пришлось.
Приносит осень ветры и дожди,
А вот зима придет, хорошего не жди.
Мысли прервал непрошеный вопрос:
«Ты чья, где мать? Простите за допрос».
«Я жду из школы брата, я одна.
Родители погибли, я сирота».
И побежали слезы по лицу.
Мальчик вложил в ладошки по леденцу.
Дал старичок батон и колбасу.
Тетя обняла с очками на носу.
И как-то сразу увеличилась толпа,
Все позабыли, зачем идут, куда.
А слезы катятся уже рекой,
Вдруг крик: «Люська, ты, с протянутой рукой?!»
«Тише!»,- дед сказал. «Ты здесь не один!
Люди, идите, идите в магазин!
А вы, по-быстрому, со мной, в мой дом,
Поужинаем, поговорим потом».
«Жена, вот внучат привел, где им сесть?
Они озябли и очень хотят есть.
Давай, что есть в печи на стол мечи,
Да сладенького больше притащи».
В тепле поели, захотелось спать.
Но баба Аня Люську повела стирать.
«Пока та в теплой нежится воде.
Расскажи, сынок, мне о своей беде».
«Отец в Афгане воевал, мы здесь.
Все ждали, что он придет, надежда есть.
Его принес «Черный тюльпан» с небес.
Крышку, открыв, сказали: «Вот ваш отец».
Мама молча на него упала,
Мы так кричали, но она не встала.
В один гроб их рядом положили,
В одной могиле их похоронили.
Чугунный крест был на двоих один.
Там в августе в ограде зацвел жасмин.
Сдул ветер белый цвет, все как в снегу.
Дедушка, прости, я больше не могу».
Руслан тихонько плакал, дед молчал.
Думал, вот судьба, не зря их привечал.
«Мужайся, что же дальше, расскажи,
Что, жизнь дарила крутые виражи?»
"Люську хотели в детский дом забрать.
Но я не дал в наши дела их нос совать.
Наконец они о нас забыли,
Мы с Люськой тихо, скромненько зажили.
Школу закончу и на работу враз,
А Люську осенью устрою в первый класс.
Пусть учится и будет педагог
А мне бы в технари, я знаю, я бы смог".
Вошла Люська в длиннющей простыне,
Прыг к зеркалу, что стояло на столе,
«Ах ты, кокетка, ну-ка быстро спать.
Ждет тебя чистая, теплая кровать.
Живите с нами, меньше вам забот.
Учись спокойно, а ей нужен уход,
Чтоб не была на улице одна,
Коли нет матери, бабушка нужна.
Иди мыться, будет веселее,
Всяк знает утро вечера мудрее».
Да, жизнь мудра, и в этом есть пример.
Руслан стал видный, со стажем инженер.
Люська в школе незаменимый педагог,
С каждым наладит приятный диалог.
У каждого есть семья, есть дети,
И счастливы они на этом свете.
Дух родства зажат в мощный кулак
И разжать этот кулак не просто так.
А названных дедов послал им сам бог.
Дал счастье, любовь, и сам подвел итог.
Эпилог
Шла по прошлому, как на Эверест,
Не замечая, что прижимает крест.
И снова слезы по лицу рекой.
И как в детстве, она растерла их рукой.
Люська - ныне Людмила Петровна,
Стройна, красива и всегда спокойна.
Девочки-близняшки жмутся к маме,
Мир изучая добрыми глазами.
Вблизи заурчал и заглох мотор
Очнувшись, Люська сказала: «Это он!»
Шли ноги с горою свертков и поклаж.
«Привет, семейка! Люсь, возьми багаж!»
«Брат, ты не был раньше так неточен,
Часы свидания напрочь ты просрочил».
«Сестра, милая, не будем злиться,
Моя жена решила разродиться!
Я ждал дочь, но третий сын родился.
Я с ними там все утро находился».
«Значит, после поминок едем к ней.
Сначала ты нам за здравие налей.
За наших пятерых детей, за нас,
И культ братства в нас, пусть крепнет каждый час.
Пьем за жизнь, и пусть цветет Отчизна!
А покойным, умершим, пусть пышной будет тризна".
*****
Нет повести правдивей во всем мире,
Чем повесть о Руслане и Людмиле.