Ну разве что сравняться с обезьяной
осталось
или с той собакой, что
от стаи брошенных собак отстала
в надежде, не возьмет ли ее кто
из человеков. Так и я когда-то
напрасно примеряла хлеб и кров
к своей душе, натянутой канатом
между эпохами, истертой в кровь,
к своей душе, забытой и заброшенной.
… Собакой стать, а после – обезьяной? -
живой душе, вконец подкошенной
всей жизнью, одинокой и упрямой.
Январь 2001