После долгих уговоров, Андрей Пустагаров сподобился-таки, наконец, предложить новую подборку украинских авторов. Я уговаривал его, поскольку заметил, что читатели очень активно интересуются предыдущей аналогичной публикацией на странице "Кумиры стихиры". Причем, читатели, так сказать, внешние, не со стихиры. Это интерес читателей, я думаю, понятен. Мы вообще мало знаем украинскую литературу, а сейчас она похоже, переживает некий ренессанс.
Поэтому Компания авторов отвечающих за содержание этой страницы совместно решила анонсировать эту публикацию до собственной подборки.
Если Вас заинтересуют опубликованные стихи и Вы захотите поближе познакомится с нами. Контакты осуществляются через страницы "Кумиры стихиры", "КонкурсГФ" и "Страна советов".
Михаил Ромм Наумович
Проект Пустагарова:
В подборке представлены стихи современных украинских поэтов, обладающих разной степенью известности.
Юрий Андрухович (1960 г.р.) - поэт, прозаик, эссеист, лауреат нескольких международных премий, наиболее известная фигура в украинской литературе прошлого и начала нынешнего десятилетия,
Сергей Жадан (1974 г.р.) - поэт, прозаик, приобретший популярность на Украине в последние годы, в том числе среди молодежи,
Олег Лышега (1949 г.р) - находившийся "за бортом" официальной литературы в советские годы, тем не менее, оказал очень сильное влияние на современную украинскую поэзию. Книга переводов стихов Лышеги на английский получила премию американского Пен-центра, как лучшая переводная книга 1999 года.
Ярослав Довган( 1956 г.р.) - легенда художественного андеграунда г. Ивано-Франковска (Станислава) ,где в начале 90-х появилось самое заметное литературное течение Украины - "Станиславский феномен",
Галина Петросаняк - поэт, получивший известность, как представитель этого самого "Станиславского феномена" (наряду с Ю. Андруховичем и др.)
Катя Бабкина - молодой киевский (в прошлом - Ивано-Франковский) поэт и прозаик,
Ирина Гончарова - киевский поэт, переводчик, автор сайта Стихи.ру (Shama).
Кроме переводов Андрея Пустогарова, эти стихи объединяет свобода в выборе тем, средств выражения - черта характерная для современной украинской поэзии последних двух десятилетий.
Юрий Андрухович
САМОЙЛО НЕМИРИЧ, АВАНТЮРИСТ,
ПОСАЖЕННЫЙ ЗА ИЗНАСИЛОВАНИЕ В БАШНЮ,
САМОМУ СЕБЕ
ты вчера был герой наряжал себя в плащ
на конях на санях выезжал на пирушку
ныне в башню посажен рыдай пропащ
изнасиловав девочку разносившую кружки
может спьяну а может скосил тебя шиз
ведь не вижу причин для такого мудацтва
так лежи в кандалах гулко брошенный вниз
ты что пил и стрелял с целой кучей богатства
ты имевший пол города курв и дружков
пировал пел и в сисек играл погремушки
опозорил себя все семейство и львов
и девчонку и курв и отчизну и кружки
распоследний теперь князь отребья
за ребенка что верно не съел бы и муху
вот лежи как тюфяк звякай цепью
и лижи ее гнусный пьянчуга
недостоен еси чтоб кишки твои псам
а судья спросит в лоб не на ушко
у тебя хоть не ведаешь сам
ты девчонку хотел или кружку
иль нетронутой вдруг ты любви захотел
что над рынком взлетает где туши и рыла
что же это за мир все тюрьма да расстрел
и куда понесла его крестная сила
что-то все оно как-то как в яме на дне
разве только вот крыса да сверху кажан
и на Бога на черта лицо ее мне
и на этом аминь разнесчастный болван
Сергей Жадан
***
Он почтальоном был в Амстердаме,
слушал аббу, сидел на траме,
ночью порно смотрел в тишине.
И друзья - алкаши-радикалы -
говорили: "Мы все провтыкали,
мы здесь по уши все в говне.
Сплошь в стране мудаки и стагнация,
продажные левые, сгнившая нация.
Как мы держимся на плаву?
Правят Евросоюзом уроды.
Они врут нам - "Свобода, свобода",
а нормальную ты не купишь траву.
Но есть на Востоке страна,
в целом мире такая одна -
в ней солнце свободы льет свет с высоты
и братство людское еще не забыто.
Попробуй наладить каналы сбыта.
Время культурные строить мосты!
Радость сошла в ней на каждую хату.
Церкви московского патриархата,
порчу снимая, славят в ней джа.
Весь оборот финансов и груза
там контролируется профсоюзом,
песней встречает колхоза межа.
Люди абсентом там лечат простуду,
и дьяволицы в мини повсюду,
в горле скрывая влажную тьму,
сделают все тебе без обманки.
Ну-ка, чувак, привези нам афганки", -
так повторяли они ему.
Так он ступил на странную трассу -
авиалиниями Донбасса -
где на завтрак - только бухло.
И, цыганские чувствуя гены,
вылетел за пределы Шенгена,
все оставив внизу под крылом.
И ступив на землю в Донецке,
где должны понимать по-немецки,
как он думал (в сущности, зря),
он прибился к одной странной паре -
друг на форде и друг на кумаре.
В небе ясно светила заря.
И водитель сказал: " Слушай,зёма,
чувствуй сразу себя, как дома -
тут друзья, ну, ты видишь и сам.
Ты здесь в землях обетованных,
едем с нами в Стаханов, там плана
хватит, парень, на весь Амстердам."
Гнался месяц за ними, как птица.
И боялась душа заблудиться
средь снегов. Начинался февраль.
Грозно тлели вокруг терриконы,
шли через Украину циклоны,
и тонула в сумерках даль.
На сорок шестом километре
машина застыла в злой круговерти,
тьма их окутала илом густым.
Водитель сказал ему: "Йохан, братишка,
всем нам по ходу, выходит, крышка,
так что молись растаманским святым"
Смерзлось горючее, рядом - ни крова.
Смерть подошла от причалов Азова,
демон печали над ними летал.
Выпив дезодорант, чтоб согреться,
он все звонил и надеялся в сердце,
но телефон лишь одно отвечал:
"В данный момент абонент недоступен.
Время пришло - не толки воду в ступе.
Жить - это будто тонуть средь реки.
Смерть - она каждого ждет когда-то.
Просто меняется оператор
и все входящие гаснут звонки."
Олег Лышега
Пес
Он лежал в лесу, словно валун,
Приподняв голову –
Череп в паутине сухожилий.
На ветру взлетела и снова улеглась мертвая шерсть.
Из глубокой прелой листвы,
Как из детской купели, молит он взглядом –
Дай побыть одному.
В только-только разбуженном лесу
Затянутся застарелые раны,
Срастутся раздробленные суставы,
Как деревья от соков, набухнут мышцы.
Пожелтевшие от морозов глаза
Сорвутся с передних лап
И снова погонят большого зайца.
Молодая крапива, смилуйся над ним,
Его сердце не выдержит твоей прыти,
И вашей тяжести, первые муравьи,
Резво карабкающиеся
На чуть нагретый валун.
Он еще может встать и отряхнуться.
Или зарасти крапивой,
Как сгусток почерневшего снега.
Медведь
Поужинав при свете луны,
сложил аккуратно кости -
маленькую к маленькой, большую к большой –
на теплой еще земле –
вдруг придет человек, захочет одну из них
просверлить, смастерить дудочку,
чтоб поздороваться с утром.
И все как будто по-прежнему –
темнеет дикий чеснок, спеет ежевика.
Его лапы еще достаточно страшны,
чтоб защитить эту ночь.
Ярослав Довган
***
Она возвратилась. И каждую ночь теперь, а перед рассветом особенно,
тишь наступает, как и тогда, накануне большого разлива,
что так и не кончился. Отяжелело одолевает она влажный воздух,
перелетая с макушки дерева, что уж не скрипит ревматически,
на островерхую хату, криком кричит, парализует простор, разрезает.
Что-то случится, не нынче, а завтра, раз крылья простерла она
над людьми и над зверем. Как хорошо, что она, наконец, возвратилась.
Я чиркаю пустой зажигалкой и освещаю пустое спокойствие.
Галина Петросаняк
***
Остаться насовсем в школе доминиканок около Вены,
только по-украински молиться, сестер удивляя.
Родным иногда писать после вечерни,
спрашивая про здоровье и виды на урожаи.
Ходить на рынок по Schlossbergstrasse,
привыкнуть к достатку, принять все вокруг,
купить себе авто и благодарить Спаса,
что жизнь так сложилась. И вдруг
лет через двадцать, когда уж не будет
в тебе никто узнавать иностранку,
по-украински опять помолиться на удивление людям
и, не снимая одежду доминиканки,
что и на что меняешь, прекрасно зная,
с решимостью не возвращаться тронуться домой,
поражая тех, кто не думал, что слово "родина" обладает
такой непостижимой вместимостью.
И поразиться самой.
***
С высоты птичьего полета башни и крыши,
припорошенные снегом купола несравненной Праги.
Здесь мелодию полдня услышав,
утолила ты жажду странствий тысячелетней влагой
вин этого города. Постепенно гас
парк на склоне, будто оттенки фрески,
музыканты на Карловом мОсте играли осенний джаз,
женский голос взволнованный звал кого-то по-чешски.
И проезжему, уставшему немного уже
по дороге из света не столько нового, сколько незнаменитого,
показалось, что живет он в симфонии Дворжака или витраже
Альфонса Мухи в соборе святого Витта.
Катя Бабкина
***
Ведь завтра снег - не уходи.
Согрей дыханием ладони
и скорой оттепели жди
в застуженном Иерихоне.
Нет, не дыши - ведь блюз в ночи
нависших туч отворит створы
и прямо с неба трубачи
гурьбой опустятся на город.
И эти несколько минут
летят, как жребий - чет и нЕчет...
Не бойся - стены упадут,
как легкий снег на наши плечи.
Ирина Гончарова
***
Археологические находки
в пустынях моих снов.
Ни одной вещи,
ни знака о тебе.
Ни в земле, ни в небе.
Нечего откапывать.
Ни один археолог
не сыщет ни надписи,
ни черепка,
ни отпечатка.
Только наши резкие тени,
что потерялись,
отыскивая друг друга.
С украинского перевел А. Пустогаров