Я не стану говорить о том,
Что в моей груди сквозная рана.
Щёлкну по брусчатке каблуком,
Выйдя подшофе из ресторана.
И гуляя, пьяный под луной,
Поплыву по улочкам и скверам.
Для любой красавицы с Сумской
Я бы мог быть чудным кавалером.
Я могу ей рассказать о тех,
Одиноких звёздах, что не греют,
И каков на вкус бывает грех,
О котором вовсе не жалеют.
О морях, в которых я тонул,
О дорогах бесконечно дальних,
О той пропасти, в которую шагнул,
В суете событий эпохальных.
Только это всё мне ни к чему,
Я сегодня не такой, как прежде,
Пропадая в собственном плену,
Воздвигаю памятник надежде.
Длинный шлейф ошибок и утрат -
Тот багаж, что собран мной в дорогу.
Перед кем я в жизни виноват,
Одному известно только Богу.
Но, каким бы не был дураком,
В кутежи бросаясь с головою,
Снова возвращаюсь в отчий дом,
Волоча усталость за собою,
Чтоб в один из тихих вечеров,
Умирая от тоски и скуки,
Не будить звонками докторов,
А упасть подарком в чьи-то руки.
Не сижу у печки, не сижу,
Отдаваясь шахматам и книгам,
Я в другом забаву нахожу,
Раздавая мелочь забулдыгам.
В каждой забегаловке я свой,
По-другому здесь бегут минуты,
И ложится на душу покой,
Очищая разум мой от смуты.
Можно целовать, но не любить,
Пить вино, не отравляясь пьянством,
Лишь нельзя с иглою в сердце жить,
Измеряя верность постоянством.
Тянет по аллее холодком.
Не спеша, иду из ресторана.
Никому я не скажу о том,
Что в моей груди сквозная рана.
Апрель 2007.