Остро и холодно. Без сожаления, без прелюдий.
И северным в голову: кто был? и кто только будет?
И перекрёстки жёлтым засвечены: осень. И ничего кроме.
Я ненавижу делить сезоны на встречи и слёзы в вагоне.
И вроде она так честно шептала: "Давай.. никто не узнает".
И увозила смотреть на вокзалы с надеждой, равной "растает".
И рядом со мною казалась до страсти пронзительной стервой,
Но не поняла, что любовь циркулирует в мыслях и тоненьких венах.
И оттого, что тебя снова нет на другом конце провода,
Я обессилела. Выбор отдаться - меж нею, депрессией, городом.
Мои нервы живут в твоём тёплом дыхании, как под капельницей.
Только ты можешь с этой заразной сердечной болезнью справиться.
Она обвивалась вокруг виноградом, просила ночёвки и новых песен.
Когда мы оставались рядом, мне казалось, что мир так удушливо тесен,
Так гестаповски точен. Мне хотелось порвать все мужские манеры в клочья.
И оставить одно: твою нежность, ямочки на щеках. И твоё имя.. по междустрочьям.
... 2 часа до сентября. 2008.