Скажете тоже: я больше не буду,
больше не буду собой.
Сложены крылья в горбах у верблюда,
чтобы испытывать боль.
Боль от взаиморасчётов на "первых"
и на "вы нам не нужны",
от защемленья натянутых нервов
ржавой лебёдкой войны.
Боль при ходьбе по пескам, заселённым
сном от сиротства до зла,
и наблюдения сосен и клёнов
на лесопильных столах.
Боль от черчения в крепкую клетку
некогда линий прямых,
и слепота от явления света
в мамкиных родинках тьмы.
Стойкого запаха тайны палёной
в замкнутом рту у тепла,
звона кузнечиков вечнозелёных
в ухе, в кузнечных делах.
Носимся с болью смешны и горбаты,
ровно и не при телах,
всё спотыкаясь в душе конопатой
в чём только мать родила.