Прощальный отдаю поклон
Тебе, о видеосалон!
Я больше не войду сюда,
Чтоб не оставила следа
В моей душе, ожившей вновь
Скотоподобная “любовь”.
Кто ж завсегдатаи твои?
Иль им не пели соловьи?
В душе они не берегут
Тот первый трепет тёплых губ,
Доверившихся им в ночи,
Когда земное всё молчит,
И целомудренно звезда
Прильнула к зеркалу пруда?
Да, было… Было… А теперь…
Квартиры отворяешь дверь,
Из кухни выглянет жена
И, как всегда раздражена
Свекровью, сыном, теснотой,
Затеет разговор пустой
О ценах… Выцветший халат,
Где нет двух пуговиц, не рад
Являть при действиях её
Дыру в колготках и бельё.
Ужель они давным-давно
Сильней пьянили, чем вино,
Нам головы, и голосок
У них был нежен и высок,
А не скрипуч и раздражён…
Не превращайтесь, девы, в жён!
А что ж мужья? Одним – вино,
Другим убежище – кино,
Где – солнце, пальмы, плеск волны,
Где девушки всегда стройны,
Всегда с улыбкой на губах,
Ночных фланелевых рубах
Они не знают: кружева
Скрывают их едва-едва.
И я укрылся в мире грёз,
Под сенью пальм, а не берёз,
На жизнь смотря через окно,
Как в чёрно – белое кино.
Казалось, исчерпал уж я
Все наслажденья бытия,
Отпущенные мне судьбой…
Осталось – жертвовать собой
Для дел, для сына, для семьи,
Смирив желания свои.
Но в тусклых красках жизни той
Возник вдруг зайчик золотой!
По серым будням заскакал –
И мир расцвёл и засверкал!
Меня, играя, он задел,
Обжёг – и дальше полетел…
А я - застыл, заворожён
То ль явью, то ли миражом…
О чудный миг! И с той поры
В один слились мои миры,
И в нём не плещет океан,
Нет пальм, мулаток и лиан,
Там лишь в палатке у ручья
Тот зайчик солнечный и я…