...Не вправе распоряжаться чужой графоманией всех времён и народов, свой собственный рифмованный багаж я бы не поставил против одной этой строчки - "Слепой полёт в созвездьях многоточий". И против всего, что составляет "День рождения" - стих поэтессы Ольги Бешенковской, не рискнул бы выставиться своими письменами. Передо мной её посмертная книга "Призвание в любви", ничем мною лично не заслуженный подарок от Алёши Кузнецова. Талантливый ленинградский фотохудожник, истинная почётная профессия которого по жизни - быть мужем Ольги, а после её преждевременной кончины - неистовым пропагандистом её творчества. Он умно и трепетно распоряжается наследием, публикует, привлекает, раздаривает. На примере Алёши я могу повторить, что цветы и стихи нельзя продавать. Их нужно раздаривать.
...Не цель моих заметок возносить с поэтическими строчками наперевес высокий уровень дарования Ольги. Я долгими днями и ночами над её сборниками, упиваясь собственно Поэзией, страдаю по одной неисправимой своей вине. Живя рядом, случайно общаясь с Бешенковской, имея возможность войти в какой-никакой творческий контакт, по глупости не сделал маленького шажка к сближению. Теперь не поправить - Ольги нет. Она, то есть, присутствует своими сборниками, и через них идёт активное виртуальное общение. Но не больше. А была ведь возможность личных бесед. Про метафироичность её Поэзии, например, чем Бешенковская сравнима разве только с О. Мандельштамом.
...Так не прощается себе малодушие уклониться от случая знакомства ещё с одной избранницей поэтических небес, слава Богу, живущей в этом мире - Тамарой Жирмунской, которая, кстати сказать, выступила составителем посмертного сборника ушедшей поэтессы. Был у друзей в Мюнхене, а сробел позвонить Павлу, с которым почти вечность назад состоял в одной журналистской организации, и напроситься на встречу с ним и его женой Тамарой. "Ну, что я им скажу?! Показать-то нечего, кроме вымученных рифмовок..." И не позвонил. И в 1984 году в Евпатории не подошёл к лектору Павлу Сиркесу, не затеял воспоминаний об общих знакомых. -Эх, ты!- корю сам себя.
...К чему я об этом? Да просто всё, как срифмовать "любовь" и "кровь"! Нельзя упускать случай. Нельза верить чужому впечатлению и вкусу, когда "Как Мойша мне напел, так этот Карузо не заслуживает внимания - ни слуха, ни голоса". А идти и слушать самому.
...Будь я не так робок и глуп пару лет назад, войди я в соприкосновение с Ольгой по моим, пусть наивным и бездарным рифмовкам, я бы имел право на личном опыте сказать, что испытал на себе умение Бешенковской
"Следить, как пробуждается талант,
И на губах удерживать подсказку".
Или услышать от автора:
"О, свет мой, лист - зеркальная тоска...
Смотрю и слепну, глаз не прикрывая.
И буква Л как жилка у виска
Дрожит на белом - синяя...
Живая...
Не замерзай!-
Вот пригоршня других.
Прошла пора парадов и парадных,
Шагов бравурных, пуговиц тугих,
Чеканных фраз,
блестящих и прохладных.
Люблю.
И как строкою ни юлю,
В семи грехах готовая признаться,
Своих и чуждых,
Всё-таки - люблю,
Хоть на листе об этом распинаться,
Хоть на кресте.
И звёзды мне приснятся
Зелёные.
Как зайцу во хмелю"
...Не цель этих заметок возносить значимость Поэзии Бешенковской, ценность её вклада в развитие зарубежного русского писательского и поэтического творчества. А цель банальная и, в то же время, страждущая понимания:
ЦЕНИТЕ ДРУГ ДРУГА ПРИ ЖИЗНИ!
4 сентября 2006 года Ольга Бешенковская ушла в Вечность...