ВОСПОМИНАНИЯ
О МОИХ ЖИЗНЯХ
НА ЗЕМЛЕ
Москва,2007 г. Тираж - 1000 экз.
ТАК ВОТ КАК
Так вот как душа отлетает:
Кружится и падает пол,
И звезды пернатою стаей
Садятся на пляшущий стол.
Так вот в чем творящее дело:
Внизу окружает огонь
Мое бездыханное тело,
Но льется стихами ладонь.
Какое ж имею я право
Фамилии ставить свои
Под рифмами Солнца и славы,
Под песнями грез и любви…
ЧУДОВИЩА
Все жизни, что я прожил на Земле,
Мне память воскрешает очень странно:
Тела существ, лежащие в золе,
Являются ко мне, как из тумана…
Я этой длинной очереди рад:
Ко мне приходят рыбы, звери, люди,
И до утра со мною говорят,
Про жизнь мою рассказывают, судят…
Я вижу драмы, полные огня.
Чудовища вдруг замолкают страстно:
Им хочется услышать от меня,
Что все они страдали не напрасно…
ГОЛОС ПТИЦЫ
Стану волшебником, джином,
Дождиком в землю войду,
Вынырну рыбой, дельфином,
Огненным шмелем взойду.
Будут дожди колоситься,
Пробовать небо птенцы.
Голос сиреневой птицы
Мне подарили жрецы.
СВЕТ
Звезда вдруг вспыхнула — и нету.
Нам светит много темных лет
Красивая мечта Поэта,
Как свет звезды, которой нет.
Мы держим стих в уме кромешном,
Как Пифагор держал число,
И в этом мире безутешном
Душе и чисто, и светло…
КИТ
Жил-был кит. И коровы в нем жили,
Пряча губы в пырей и в ключи.
В нем подсолнухи мир сторожили,
Небеса шевелились в ночи…
В нем росли не винтовки — морковки!
Приходи к нам кита поливать,
Гладить головы божьим коровкам,
Прежде чем закопаться в кровать.
Там бабуля-Луна свои нитки
Сквозь китовые тянет усы,
Там алмазы растут у калитки:
Я набрал два кармана…
росы…
БАБА НАСТЬЯ
Баба Настя, поворчав для виду,
На закате загоняла коз
И кентавра Лешку — в Атлантиду,
А в коровник — стайку жирных звезд.
Я взлетал за кошкою на тополь.
А к ногам соседской детворы
Прилипал июль густым сиропом.
Динозавры млели от жары.
Я глядел, как мамонтов купают,
НЛО пасутся у стогов,
Как Луна на нитки распускает
Кружевные кофточки лугов…
Закатилась речка за Покровку,
Залетело Солнышко в лабаз,
У дракона Мишки на головке
Отключило на ночь
третий глаз…
ГИПЕРБОРЕЯ
Стрела гусей в зарю вонзится
И заалеет вдалеке.
Заговорят со мною птицы
На треугольном языке.
Забормочу я, словно школьник:
«На трех китах Земля стоит —
Зачем Бермудский треугольник
Крылами сердце бередит?»
За птицами в Гиперборею
Душа летает с этих пор,
Чтоб вспомнить праязык героев
И клинопись лесов и гор.
А ВАМ ЗАЧЕМ
Сотни раз я умирал и плакал,
Строил замки, падал от свинца,
И стихами от второго брака
Разрывал красавицам сердца.
Гром Потопов, слезы, голод, муки,
Катаклизмов мировых огни…
Я-то испытал все эти штуки.
Не пойму — а вам зачем они?
ПЕРЕЛЕТНЫЕ ЛЮДИ
Снятся всю ночь
Перелетные люди —
Клином летят
Над Европой из глуби.
Им бы совсем
И на свет не рождаться,
Или собачкой
И кошкой остаться.
Нет же — надели
Из света рубашки,
Вставили третьего
Глаза стекляшки
И полетели
В тревожные будни.
Из ничего —
Получаются люди…
НА ПРУТИКЕ ВЕРХОМ
Вот здесь на прутике верхом
Скакало наше детство,
И здесь же я страдал потом
От «Тили-тили-теста...»
Опять сюда пришла весна,
Но школьники с задором
Уже не наши имена
Плюсуют на заборах.
Здесь, приподняв, как платье, тень,
Переходила лужи
Та девушка... И мне не лень
Писать о чистой...
дружбе.
В СТЕКЛЯННОМ СНЕ
Вдох-выдох — пар клубится паровозный,
Окоченели в комнате цветы.
Но вымахали за ночь от мороза
На стеклах джунгли звездной красоты.
Я за столом своим учу уроки,
Закутавшись в пальто, гляжу в окно:
Там, между стекол, между пальм высоких
Бредут все звери, как в немом кино.
Бредут драконы, мамонты, медведи,
И племена, и боги в никуда —
В стеклянном сне детьми своими бредит
Остывшая вселенская вода.
Я все срисую, подышав на пальцы,
В тетрадку. Там у общего огня
Сидят Титан, Атлант, неандертальцы,
И ангелы... И смотрят на меня...
ДАВАЙ ПРИТВОРИМСЯ
Давай притворимся, что мы влюблены,
Подарим друг другу цветы и улыбки,
И будем шататься при свете Луны
По звездам росистым, по снам полузыбким.
Давай растворимся, как дождик лесной,
В траве и малине, в деревьях и птицах,
И будем качаться зеленой волной
В глазах у влюбленных, в ручьях
и криницах.
Давай для любви переделаем мир,
В людей и животных вселимся под утро,
И песнями сердца наполним эфир,
И вылепим Землю красиво и мудро!
ОДИНАКОВО НЕПОХОЖИЕ
Одинаково непохожие,
Одинаково одинокие,
Мы проходим. Мы только прохожие:
Мы проходим уроки высокие.
Из миров мы проходим в мистерии,
Из страданий идем в сострадание,
Из мечты и метафор — в материи,
В дым камланий, шумы мироздания.
Под студеными космами Космоса,
Под гипнозами, гримами, гимнами
Мы проходим без карты, без компаса:
Мы проходим любовь невзаимную…
На планетах мы только прохожие —
Мы — не мы, мы — сомнамбулы Божии.
Мы проходим то мимо, то мимами
Сквозь немые умы свои мнимые,
Сквозь массовки, масонские ложи и —
В темень темечка, в тело прихожее,
Одинаково непохожие,
Одинаково
нелюбимые…
КАПЕЛИ
Капели застучали
О том, от Ом, о Том —
Как дерзко все — вначале,
Как мерзко все — потом…
Кричат ручьи и птицы:
«Давай, валяй, гуляй!»
Все снова повториться —
От «Ах!» до «А-я-яй!»
Колдуньи запищали,
Повисли на юнце.
Как сладко все — в начале,
Как гадко все —
в конце…
В НАЧАЛЕ
В начале мира было
Не Слово, а Любовь.
И чтобы беспрестанно
Собою любоваться
И восхищаться прелестью Себя,
Любовь создала
зеркало…
УДЕЛ ОГРОМНЫХ
Не до небес ли мы росли,
Умом равнялись не с богами ли,
Пока о золото Земли
Мы рук своих не испоганили?
Судьба титанов не слепа,
Как у гадальщицы пророчество:
У карликов удел — толпа,
Удел огромных — одиночество…
Я ПОМНЮ ВАС
Я с Немезиды прогнан злою волей,
Жег Фаэтон меня в своих кострах,
И Вам досталась горестная доля:
Здесь, на Земле оплакивать мой прах.
Я помню Вас, любимая. Как странно…
Вы шли за мною, в черном, при свечах,
Когда меня в скафандре деревянном
Несли атланты на своих плечах.
И волосы, как будто хвост кометы,
Летели в ночь от Вашего лица,
И церковь трехступенчатой ракетой
Нацелилась обратно — в небеса…
ШАМАНСКИЙ ШЕПОТ
Я обнимал гитары гриф —
И грохотал из генной глуби
Шаманский шепот вечных рифм
И сердца стихотворный бубен.
От нот, бегущих по руке,
Всплывали сфинксы, пирамиды.
На круглом птичьем языке
Я плакал песни Атлантиды.
Во мне два миллиона лет
Томятся Сириуса дети…
Чтоб воссиял тот, прежний свет,
Я струны рву на этом
свете.
ВЕНЕРА
Снова открылась Венера,
Как открывается зонт.
Прямо в меня эта сфера
Падает, скрыв горизонт.
Тихо, как в озере птицы,
Или туманы в окне,
Ангелов-Хаторов лица
Вновь отразились во мне...
;;;
Я лепил себя из мела,
Из ручьев и боли.
Человеческое тело –
Продолженье воли.
Сам себя родил на свете
Из воды и глины,
Сам себя, как тучу ветер,
Я толкаю в спину.
ВОЙНА
Рванулось Солнце из свинца —
Осталась тень от друга:
Обугленный овал лица,
Души овальный угол…
Рассыпалась Земля мечты.
Лишь по орбите рваной
Разматываются бинты —
Ее меридианы…
СВОБОДА
Когда достигаешь свободы,
То можно ступать по воде,
По воздуху плыть, как по водам.
За это — страдать на суде,
На рабском суде всенародном…
Но страшен ли пыточный крест,
Когда наступает свобода,
Когда ты навечно воскрес!
ЛЕТЯТ ДОЖДИ
Летят дожди, стреляя парусами,
Бодаются зеленые ветра,
Качаясь под небесными Весами,
Бредут народы в поисках добра.
Они бредут от мора и позора,
От пламени, объявшего Содом,
Основывают Веры и Гоморры,
И дальше грех несут за окоем.
И я целую пятками дорогу,
И чую кадыком сквозь пыльный слой:
Из-под земли взывают души к Богу,
Кипят котлы со свежею смолой…
ЛЮБОВЬ И СМЕРТЬ
Любовь и смерть вращают Землю,
Сменяя вечер и рассвет:
Над ней седые боги дремлют,
Развесив бороды комет.
Они ваяли мирозданья
И растеряли в гулкой мгле
И цель, и смысл существованья
Людей, забытых на Земле…
Уснули боги-чародеи.
Не помнит горький род людей
Зачем живет, с какой идеей
Воскрес Учитель-иудей.
Со стоном вертится планета,
Наматывая облака,
И волосатые кометы
На впалые свои бока…
;;;
Вернусь на Землю поутру,
Явлюсь в глазастый класс,
И снова школьникам навру,
Что звезды — это класс!
А в небе — войны до зари,
Льет ангельская кровь,
И падают, как сизари,
На Землю боги вновь…
;;;
Подо мною Земля — как игра:
Колосятся дожди и года,
И от грома усатых «ура!»
Рассыпаются в прах города.
Звезды кружатся, космос бурлит,
Опыляет хвостом метеор
Спины всплывших со дна атлантид
И родильную глину озер.
От вулканов — торжественный гул.
Острошипые розы ветров
Распускаются в царстве акул,
Полыхают для новых миров…
КОВЧЕГ
Свищет ливень. Тучи все угрюмей.
По Ковчегу Ноя бьет волна.
Воют звери, запертые в трюме,
Из-под палуб рвется сатана.
Под водой Всемирного Потопа —
Миражи американских гор,
Море лжи Египта и Европы,
Муляжи Содомов и Гоморр.
Полыхают тучи, как болиды.
Но уже по курсу корабля
Показались пики Атлантиды —
То всплывает
чистая земля…
;;;
И в горле ком, и в сердце жженье,
И жизнь не слаще, чем петля —
Все это только притяженье
Звезды по имени Земля.
Тут время лечит и калечит,
Пространство все сжигает в прах,
Рычат желанья человечьи,
Абсурдные в иных мирах.
Еще до смерти — до рожденья —
Я видел эту жизнь до дна,
Где беды удлиняют время,
Но ускоряют времена…
СОЛНЕЧНЫЕ ЗАЙЧИКИ
Когда, зашитое в тужурочку,
Не греет летнее тепло —
Душа становится снегурочкой:
Словами губы обмело.
Я сяду, взгляд расфокусирую,
Расслаблюсь, выдох затаю:
Увижу вдруг не Землю сирую,
А Солнце — родину мою.
Там спросят солнечные зайчики
Меня: «Зачем ты прилетел?
Ты осветил дорогу мальчикам,
Ты души девочкам согрел?»
И я отвечу детям солнечным:
«Нет, я просто замерз, как цуцик!»
;;;
***
И что есть человек? Он — то есть,
что он ест:
Кто ест свинью — свинья, пьет молоко — корова.
Здесь каждая душа несет тяжелый крест,
Скафандры своих тел меняя на обновы.
А Бог есть — три в одном. Для смертных —
это Смерть,
Она берет людей, невидящих дорогу.
Но мы обречены на жизнь, на круговерть
Пирамидальных тел, мы —
не достойны Бога…
ПАРАЛЛЕЛИ
Я нацелил ружье на птицу.
Вижу: вдруг загустел эфир —
Стала лебедь моей сестрицей
И ушла в параллельный мир.
Зверя выследил на потраве.
У оленя глаза горят,
Говорят: «Не стреляй, я — Авель!
Полюби меня, старший брат!»
Нависаю над речкой глыбой,
Сеть тащу, летит чешуя –
Вижу крик золотистой рыбы:
«Сын, проснись же! Я — мать твоя!»
Загоняю стада на бойню,
Слышу в реве коров, овец:
«Мы же люди, мы даже больше —
Мы же дети твои, отец!»
;;;
Клен перепончатыми лапами
Гребет от берега в туман,
А я лежу спиною на поле,
Читаю небо, как роман.
На Землю снегом души сыплются
И одеваются во плоть.
Приплюснутое Солнце силится
Лучами небо проколоть.
Мальчишки, чудо прозевавшие,
Идут на речку сны ловить,
Приносят мне звезду упавшую
И умоляют — оживить!
КИНОПРОЕКТОР
Опять киношник Люцифер разбужен,
Кинопроектор ставит у двери:
Он нам покажет фильм про зло — снаружи,
А про добро — нашепчет изнутри.
Трещит проектор, гаснет то и дело,
И ленту рвет. А зритель в зале спит.
Двум ангелам вот так осточертело
Крутить «динамо» про трехмерный быт.
Вначале Демиург, — большой директор, —
Не мир изобретал —
кинопроектор!
МЕТАФОРА
Что наша жизнь — метафора Поэта,
Развернутая молнией с небес,
Игра воображения и света,
Иллюзия несчастий и чудес.
Весь мир — театр. Меняем платья, роли,
Меняем разум, души и сердца.
Мы в роли до такой врастаем боли,
Что забываем зрителя — Творца!
Что забываем изначально добрый
Сценарий: ни болезней в нем, ни бед!
Что после нас останется лишь образ —
Метафора,
развернутая в свет...
МЕЧТА
Я к тебе шел с боями всегда,
Я смеялся и плакал от боли —
Почему же твои города
Мне сегодня сдаются без боя?
Я загнал своих лучших коней,
Я любимые души калечил,
Мои армии злей и сильней
Становились от сечи до сечи.
И теперь я вхожу прямо в сны.
Ты встречаешь меня без короны.
Для моей развернулись весны
Краснозвездные кленов знамена.
Но не греет твоя красота.
Я молчу, как на собственной тризне:
Что же делать — сдается мечта,
А куда мне еще-то полжизни?..
;;;
Забулькал кран, зарю трубя.
Меня же пушка не разбудит:
Я утром вышел из себя
Взглянуть, как делаются люди.
Кружится бабочкой Земля
Вкруг Солнца — повивальной свечки.
Шуршат пеленками поля,
Порхают души человечков.
И над Землею Звездный Ковш
Молочную мешает кашу
Из манн небесных и ростков,
Посеянных любовью нашей…
ДОРОГА
Желая творческой судьбы,
Дорога повернула к небу:
Дорога встала на дыбы —
И рухнул мир меча и хлеба.
С нее просыпались во тьму,
Кто прямо шел все эти годы,
Кто доверялся лишь уму,
И мерил логикой природу.
Но управлять дорогой мог
Мальчишка, что влюблялся хрупко,
Парил над плоскостью дорог,
Творил над плоскостью рассудка…
ТОСКУЕТ ГЛИНА
Тоскует глина по рукам творца,
Ладонь творца грустит по женским чувствам,
А девушки вздыхают без конца
В музеях над шедеврами искусства.
Ушел колдун в небесную купель,
Поддался Посвященный искушенью:
Он, чтоб достичь свою живую цель,
На два тысячелетья стал мишенью.
И вот на переплав в Тартарары
Летят со стоном роботы из глины,
Поют небесных ангелов хоры
Над вздыбленной и рухнувшей долиной.
Так высший мир, поднявшись на ребро,
Как мусор, смел полулюдей планеты.
Лишь тот не падал, кто ваял добро,
И соткан был из творчества
и света...
ПОСРЕДНИК
Идет густой, раскосый
Звезды погасшей свет.
На вечные вопросы
Ответов вечных нет.
Лишь в детстве все ответы
Дает нам, не тая,
ПОСРЕДНИК между светом
И мглою бытия…
ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ
Куда идут песочные часы? —
Пустоты наполняются пустыней,
Качаются небесные Весы,
И следствия стекаются к причине.
Всплывают Атлантиды из Тоски,
Потопы, бури, войны и рыданья,
Чтоб превратиться в желтые пески
И вновь исчезнуть в колбе мирозданья…
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Когда стрекозы разрезали,
Как стеклорезы, гладь пруда,
В подводном зазеркальном зале
Я отражался без труда.
Я плыл прозрачным привиденьем,
Менял обличия весь день.
Я не отбрасывал там тени —
Меня отбрасывала тень.
По зеркалам бежали тучи.
От этого на дне морей
Я превращался в нимф летучих,
В богов, титанов и зверей.
Я был то птицей, то атлантом,
То марсианским кораблем,
А после чувством и талантом
Творил на острове своем.
Среди чудовищ беззаботных
Я вел себя, как чародей:
Очеловечивал животных,
Потом обожествлял людей.
На мордах — прорастали лица,
На пальмах — рыбы стали петь…
Все, что смогло во мне родиться,
Уже не сможет умереть!
Пруд со стрекозами — в тумане…
В непостижимой ворожбе
Я растворился сам в себе,
Как соль в бездонном
океане…
ПИГМАЛИОН
Я оживлял творения,
Когда в них был влюблен.
Сегодня, к сожалению,
Я не Пигмалион!
Писать и рвать — для гения,
Но где найти ответ:
Как сжечь свои творения,
Коль Божьей Искры нет?
ПРИМЕТЫ
Когда родится деточка,
То прямо между век
На нем стоит отметочка –
«Хороший человек»!
Когда ворвется в гости к нам
Чертенок — не малыш,
То у него на хвостике
Написано: «Плохиш»!
;;;
«Сынок, возвращайся! Два года минуло.
Закончилась служба. Порадуй отца…» —
В змеиных объятьях корней саксаула
Напрягся простреленный череп бойца.
— «Сынок, возвращайся! У матери очи
Исплаканы. Ждем от утра до утра…»
И вымолвил череп: «Ты брат, а не отче!»
И вторило эхо —
«Не мать, а сестра…»
ЧУЧЕЛО
Глотая радостные визги,
Из почек ломится листва,
Сугробы зеленью забрызгав,
Ввысь фонтанирует трава.
Выпрыгивает на свободу
Какой-то черт из-под ресниц,
Фырчит, играет, лижет воду,
Целует громко выпускниц.
Учительница обалдела,
Когда, по-бабьи голося,
Расшибло окна, улетело,
Из класса чучело
гуся.
ЧЕРНЫЙ КОТ
Черный кот ничего не скрывает,
Телепат, говорит мне чудно:
«Некрасивых людей не бывает,
Вот ленивых и глупых полно…»
Я гляжу на кота очумело,
Повторяю за ним, чуть дыша:
Побори все желания тела —
Будет Богом любима душа…»
ЛУННЫЕ МГНОВЕНЬЯ
Я мучился и наслаждался
Сомненьями, что движут мир.
Во мне ночами пробуждался
Волшебник, сказочник, факир.
Толкались ангелы и черти,
И я тащил из них ответ
На таинство и жадность смерти,
И на рождения секрет.
Добро и зло сливались странно
В единый вечный Дух всего.
Он поднимал из Леты страны,
И я живописал Его.
Ах, притчи ангела и черта! —
Я только убеждался вновь,
Что не щадит живых и мертвых
Людская лютая любовь…
И вот — исчерканы тетрадки.
Кому, зачем писал в них я?
Загадка — жизнь, а смерть —
разгадка
На все вопросы бытия…
Летите, лунные мгновенья,
Прекрасные лишь потому,
Что вы не вечны, вы движенье,
Вы — неподвластные уму…
ОСТАНОВИ
Течет не время — мы течем.
Мелькаем мы, а не пространство:
И жизнь, и смерть с ее мечом —
Все от ума непостоянства…
Останови свой ум — и сразу
К тебе вернется
Высший Разум.
КАК ВЕТЕР
Я вошел, как ветер в парус,
В руки, в ноги, в уши,
Я свечу меж глаз, как фара,
Просвещаю души.
Воплотил мечты я четко,
Вас слепив из глины.
Я, как ветер в парус лодки,
Дую в вашу спину.
КАРТИНА
Написал художник чудо
Божьей искрой в темноте:
Вышла Дева ниоткуда
И осталась на холсте.
Проплывает вечность льдиной.
Зажигает в людях кровь
Недоступная картина,
Настоящая любовь.
Тянет падших к совершенству,
Тянет к Деве чернь и власть:
Дети пробуют блаженство
Сжечь, купить, убить, украсть.
Восстают из праха люди
Догрешить и дострадать —
А с картины всех их любит
Нестареющая Мать...
Я ВИЖУ СУДИЙ
Проходит век, как туча стороною.
И только стоит веки чуть смежить —
Я вижу жизнь, отвергнутую мною,
Которую наобещал прожить…
Я в мире том, густом, неторопливом,
Свободном от прилипчивых обид,
Стараюсь жить талантливо, красиво,
Чтоб не пришли зевота или стыд.
Летят века, громами небо чертят.
А мне лишь стоит веки чуть смежить:
Я вижу судий за чертою смерти,
И сомневаюсь: надо ль было жить?..
КОРОВА
Я — ваша мама, корова.
В нашем печном дому
Я молоком и словом
Мир вам соткала — м-м-му-у...
Дети, вам — шкуру? — сдирайте!
Дети, вам — мяса? — возьмите!
Только в живот не пинайте,
Режьте — но не обзывайте,
Ешьте — но не материте...
ДУША
Ночами женщина одна
Ко мне приходит, как Луна.
Красавица сладка, как мед,
Садится рядом и поет
О том, как раньше, не спеша,
Летали мы среди светил,
И что она — моя душа,
А я, родившись, все забыл…
Чтоб вспомнить душеньку мою —
Беру гитару и пою,
Пишу портрет ее в тетрадь,
Чтоб наяву Любовь искать…
ВОЛШЕБНИК
Когда качалась над опушкой,
Как желтый маятник, Луна,
И пела из дупла кукушка
Двенадцать раз для колдуна,
Я шел в чащобу за деревню,
Дрожа от страшных криков птиц,
И поцелуями деревья
Переколдовывал в девиц.
Я разгадал секреты дива,
Высвобождая для весны
Анюту — из плакучей ивы,
Тихоню Свету — из сосны.
Не плачьте, елочки и вербы,
Шепчите принцев имена —
Найдется каждой рыцарь верный,
Покуда тикает
Луна…
СОЗвездье рыбы
Кто-то созвездье Рыбы
Ночью в реке поймал
И приволок на рынок —
Дешево отдавал.
Люди толкались жадно,
Слушали чудо-весть,
Люди искали жабры,
Думали: как же есть?
И доставали сетки —
Дешево отдавал...
А над седой планетой
В небе зиял
Провал...
ХЛЕБ
По утрам, зарывшись в одеяло,
Я глядел на чудо за стеной:
Как на кухне мама выпекала
Нам на завтрак в печке Шар Земной.
Из мукИ и мУки очень странно
По веленью маминой руки,
Получались в Шаре океаны,
Поднимались вверх материки.
На румяной корочке Сибири
Прорезался трещинкой Байкал.
Запах хлеба в сотворенном мире
С Гималаев на меня стекал.
Улетала мама, как на крыльях,
На работу от своей Земли.
Мы планету с братьями делили —
Поделить без драки не могли…
ДВОРНИК
На «Марс» уехал. Мне казалась —
Спасусь на «Марсе» от любви!
А ты гуляла и смеялась —
Венера булькала в крови.
Я по утрам на Маросейку
Как честный дворник выходил:
Махал метлой, катал копейку,
Глотал мутиловый этил.
Казалось, что еще не вечер,
Еще влюблюсь — пройдут дожди.
Шатался гром широкоплечий
И рвал рубаху на груди.
А я прикидывался «шлангом»,
Поил прилипчивых подруг.
Хлестала жизнь водой из шланга,
Который вырвался из рук…
Когда по трубам водосточным
Полился самогон без мер,
Я понял, что люблю заочно
Тебя,
ведь ты — мой Люцифер…
;;;
Крестят красными пальцами клены
Тени тех, кто бредет стороной:
Тени душ марсиан и с Плутона,
И меня под стекляной Луной.
К югу клином летят херувимы
И усталый косяк НЛО.
На Земле все дороги — до Рима,
А до Рая — тропу замело.
Слышен хруст тишины с перезвоном,
По спине пробегает мороз:
Это сердце упало у клена,
Это пальцы свело у берез…
В ПОЕЗДЕ
В поезде сон интересный приснится:
Что-то из прошлого, музыка с танцами.
Но за плечо потрясет проводница:
«Эй, просыпайтесь, сейчас ваша станция!»
Так вот и жизнь скорым поездом мчится:
Спишь то с лунатиками, то с веганцами.
Только вздремнул — а уже проводница
Треплет плечо:
«Гражданин, ваша станция!..»
ПАХНЕТ МЯТОЙ
Пахнет мятой в полях перед светом.
Тишина. Воздух полон богов.
Как шмели, пролетают планеты,
Опыляя ромашки лугов.
В небе шепчутся чудные звуки,
Кружат нимфы, летят в тишину.
Раскрываю я крыльями руки
И лечу за пыльцой на Луну...
РОДИНА
Как сердце съежилось… морщины
На нем — от птичьего «Курлы»…
И тянут шеи вслед за клином
Колодезные журавли.
Им тянут шеи вслед березы,
И в трубы сосен дует лес…
Не дождь осенний — птичьи слезы
На землю льют и льют с небес.
Курлычат птицы от обиды —
Их острова лежат на дне…
Мои всплывают Атлантиды
На Сириусе и на Луне.
Клин журавлиный душу студит,
И я все чаще и больней
Молчу о той, что не разлюбит —
О звездной Родине моей…
Полумрак
Полумрак, полуутро, окно.
Сон шуршит мотыльком над кроватью.
До рассвета осталось — смешно —
Два часа и пятнадцать
объятий.
До утра — целовать, целовать
И вдыхать тебя грудью, как воздух.
Ты не спишь или спишь —
благодать —
Закрываешь ресницами
звезды...
ЗОРЬКА
— Спой мне, мама, про вольную волю,
Почему ветры в поле не воют?
— Ветры теплые стали листвою,
А холодные — сорной травою.
— Мама, листья шуметь перестали,
Где же листья: упали, устали?
— Листья добрые птицами стали,
Листья злые — травою восстали.
— Мама, мамочка, за синевою
Птичек тоже не видно на воле?
— Стали лучшие птицы зарею,
А плохие — недоброй травою.
— Мама, нету ветров непокорных,
Нету листьев и птичек проворных,
Для чего же травы столько сорной
Этой ночью, холодной и черной?
— Чтобы в зимнем хлеву этой ночью
Наша Зорька за бархатной щечкой
Превращала поляны и кочки
В молочко для тебя, мой сыночек.
ДОКТОР
Грешных Смерть метит дегтем.
Человек, чуть дыша,
Захрипит: «Доктор, доктор,
Что такое — душа?
Что же в плоть одевалось?
Что такое Любовь?»
Но молчит доктор Фауст.
Только комкает бровь…
;;;
Надкусите запретный плод вы,
Душа опять рванется ввысь.
Самоубийство — это подвиг,
К нему готовишься всю жизнь!
Вот так заря, созрев под Шаром,
Вдруг вылетает из ночи,
И пламя Высшего пожара
Сдувает огонек свечи...
АРХАНГЕЛ
Душе перед отлетом в дали
Архангел выскажет: «Видал,
Тебе мы искру Божью дали?
Эх ты-ы... надежд не оправдал!»
Мне бы раскаяться мудрено:
«Что делать, если бес в крови?
Простите недоговоренность
В стихах и прозе, и в любви!»
Но я опять смолчу...
МОТЫЛЕЧЕК
Как душа о тело бьется —
Мотылечком о стекло,
А отпустишь — не вернется
Дострадать свой век в чело.
Жаль, еще не отпыхтело
В этой жизни небольшой
Одноразовое тело
С многоразовой душой.
РАДОСТЬ
Я видел до рожденья на Земле
Какой-то дом, окошко с рамой белой,
Красавица сидела в полумгле
И сквозь мой дух на звездочку глядела.
Светилась благодатью тишина,
Я наслаждался смертью и покоем.
Но девушка страдала у окна —
Я слезы ей утер своей рукою.
Перевернулся сразу белый свет —
Вдруг я сижу у этого оконца,
Гляжу, как занимается рассвет
И светится звезда — чужое солнце.
И я смеюсь, я стал — совсем другой,
Я чувствую, что Дева где-то рядом.
И мне от жертвы самой дорогой
Досталась расцветающая радость...
ПРОКЛЯТЬЕ
Была мне память дорога.
Я поступил сурово:
Зачем я лучшего врага
Пронзил каленым словом?
Проклятье, пущенное мной,
Пробило все дружины
И обогнуло Шар земной,
Чтоб мне вонзиться в спину…
ПЬЯНЫЙ ВЕТЕР
Ходит пьяный ветер, ищет мельницу,
Залетает вьюгой в рукава.
Может, в моем сердце перемелется
Вьюга — Калиюга — на слова.
Может, сердце за работу примется,
Перемелет муку — будет хлеб.
Неудачи — дрожжи для судеб:
Мало горя — тесто не поднимется;
Много слез — и перекиснет хлеб…
;;;
О, Родина — вечных
Туманов держава:
Поедешь налево —
Приедешь направо…
О, родинка, остров,
Где царствует Ева:
Поедешь направо —
Приедешь налево.
Поедешь налево,
Направо и прямо —
И голову с плеч
Потеряешь от срама…
ИЗ ЗВУКОВ ГИТАРЫ
Из звуков гитары друг лепит добро:
Невидимый мир заселяет ребро.
Оно из меня начинает расти,
В нем рыбы и звери сидят взаперти.
В нем птицы и травы растут из меня:
Дарю им планету — живите, родня!
Товарищ берет шестиструнный аккорд —
И лица людей прорастают из морд.
И любит меня хохотушка-жена,
Пока не играет седьмая струна…
;;;
По небу ангел чиркнет спичкой,
На миг осветит бабий быт:
На дне у высохшего личика
Ведро дырявое лежит.
Все бабьи слезы дети вычерпали,
Ушли, колодец осушив,
И по глазам ее не вычесть
Глубин засыпанной души…
;;;
Как река, замерзая,
Хочет лед расколоть,
Так душа, умирая,
Погружается в плоть.
Мы, в гробах тел и мнений —
Плуты и Плохиши,
Называем рожденьем
Умиранье души.
УХОДИЛО ДЕТСТВО
Уходило Детство в воскресение.
Мы ласкались ртами, дураки.
Я тебе писал стихотворение
Длинными чернилами реки.
Из хлопушек синих звезды капали,
И земля звенела, как бокал.
Алыми губами маков на поле
Я тебя всю-всю расцеловал…
Кончилось бессмертие у августа:
Две луны глядели — как халва в устах…
***
Я найду словари,
Я пойму между слов —
Только ты говори
И молчи про любовь!
Признавайся и ври,
Обнимай, прекословь,
Смейся, плачь, говори —
И молчи про Любовь…
;;;
Из-под марта поросль молодую
Солнце тащит за зеленый чуб,
И домой два круглых поцелуя
Я несу на чуткой коже губ.
Медленно, сопя от нетерпенья,
На губах несу я слово «Да!..»
У людей уж пролетят года,
У меня все тянется мгновенье...
;;;
Телеграмма: «Прилетай, люблю!»
И опять отчаянно и пьяно
Я бросаюсь в мертвую петлю
Жутких ссор, предательств
и обманов.
Так вот зверь летит, не чуя ног,
Одуревший от избытка силы,
На умело сделанный манок,
Где ружье дыханье затаило...
;;;
Обниму тебя, девчонка,
Уведу на сторону,
Где небесная воронка
Засосала ворона.
Отражает небо вечно
Землю вверх тормашками.
Будем мы парить беспечно
В поле под ромашками.
Будем вверх глядеть с тобою,
Дураки счастливые,
Обожженные любовью,
Солнцем и крапивою.
;;;
Такое в душу встроено:
Желаем мы подчас
Все — выглядеть героями
В прицелах женских глаз.
И даже там, за тучами,
Уже устав любить,
Мы все ж хотим не лучшими —
ЕДИНСТВЕННЫМИ быть.
ШУТКА
Когда за мной, молокососом,
Гонялись чьи-то кулаки —
Из ног моих росли колеса,
Пружины, лыжи и коньки.
Росли то ласты, то педали —
Враги угнаться не могли.
Подрос — мне так накостыляли,
Что прорастают костыли…
;;;
Мир раздвигается порою —
Струятся стены, гнется воздух,
Когда жужжащим желтым роем
В мое окно влетают звезды.
Играют искрами глубины,
Из синих точек, звезд и радуг
Я вылепляю, как из глины,
Планету новую на радость.
Текут с ладоней привиденья,
И одевают плоть идеи,
Пока владеют руки зреньем,
И знанием глаза владеют.
И на Земле потемки меньше,
Когда из солнечного дыма
Леплю я фей и добрых женщин,
Мужчин с душою херувимов...
АККОРД
Превращаюсь в аккорд. Не жалейте.
Не ищите меня в мире гроз:
Дух играет на мне, как на флейте,
Выдувая мелодии звезд.
Расцветают салютами чакры,
Звуки пахнут, растут, как цветы,
Ниспадают трехмерные чары
Слепоты, глухоты, немоты.
Солнце — «до», «си-бемолем» —
Меркурий,
А Венера звенит нотой «ля»,
«Фа-диез» — это Марсовы бури,
«Соль» аккорда — планета Земля.
Из двенадцати сфер льются чувства,
Я дрожу в резонансах планет,
Я вибрирую цветоискусством,
Превращаюсь в невидимый свет…
;;;
Георгий Пресвятой над Кундалини,
Над Змеем занесет свое копье —
И выйдут из ребра его богини,
И в Еву превратится воронье.
И грянет Солнце! И сердца оттают!
И птицы запоют нам в облаках,
Какая ослепительная тайна
У каждого хранится в позвонках!
ПЕРЕД НОЧЬЮ
Исчезаю, как день, на закате,
Растворяюсь, на небо бегу:
Тень звезды ходит в грязном халате
По квартире моей — не могу!
Я на Землю вернусь без измены
Через тысячу лет или дней.
Перед ночью сгущаются тени,
Но в ночи не бывает теней!
МАМОНТ
Ледник, как плата за беспечность
Пришел. И получилось так,
Что благородство и сердечность
Для выживанья — первый враг.
А он не стал приспособляться,
Поскольку не желал мельчать —
И мышью в нору зарываться,
И волком на друзей рычать.
А он не плакал, добрый мамонт,
Красивый, сильный и большой.
Он шел навстречу смерти прямо,
Поскольку не кривил душой.
Мотая рыжей головою,
Он шел и мог еще смести
Любого хама и героя,
Кто встанет на его пути.
Уперся в лед речушки Мамы
Башкой навеки… Чья берет:
То ли в ледник вмерзает мамонт,
То ль на планете
тает лед?..
БЕРЕЗКА
На гнездовья птицы прилетели.
Хлопая крылами по воде,
Завертелись белые метели,
Закружились пары лебедей.
А потом вели тропой скалистой
Взрослые к воде птенцов своих.
Оглашался берег звонким писком
Желторотых шариков живых.
Лишь одна гусыня — как из воска —
Все сидела и ждала птенца.
Почему-то тонкая березка
Вышла из последнего яйца.
Молодежь росла легко и смело,
Пробовала небо на крыло,
Только лишь березка не умела
Ни летать, ни плавать, как назло.
Улетели лебеди и звезды,
Кромку неба затянуло льдом.
Вытянула шею ввысь береза,
Крыльями забила над гнездом,
Зарыдала, будто бы девица,
Замахала крыльями опять —
Вдруг она взлетела лебедицей,
Чтобы маму на небе искать.
Я ПАРЮ
Я летаю, как птица, во сне над планетой,
А мои отраженья в морях и болотах
Дирижируют крыльями музыку света...
Только как записать эту музыку в нотах?
Там во сне я рисую кистями закатов,
Что не смог передать наяву, как художник:
Над скакалкою радуги — мальчик
крылатый,
Под скакалкою радуги — прыгает дождик.
Прилетает во сне ко мне фея-девица,
Боги-сириусяне властно треплют за плечи...
Я парю над Землей и свищу, словно птица,
Что не смог рассказать человеческой
речью...
;;;
Есть на свете право:
Без врагов — не жить.
Ненависть, как славу,
Нужно заслужить!
Коль забудет близкий,
Для тебя, без слов,
Встанет обелиском
Ненависть врагов!
СОЛДАТ
Закурил солдат, присел на камушке —
Он в село вернулся из войны.
Не зовут ни батюшки, ни мамушки
В дом полузащитника страны.
Дождик льет из детской лейки росами
На село пустое с давних пор:
Кто-то съехал на бугор под соснами,
Кто-то в город, кто-то — «за бугор».
Отмахал солдат войну кавказскую,
Заработал длинные рубли...
Что же вы, красавицы, как в сказке-то,
Ивами согнулись до земли?..
ПОРА ВСТАВАТЬ
Не перечеркнуты поля
Могильными крестами,
Хрипит и булькает земля,
Шевелится местами.
То мертвецы наверх ползут
И шепчутся с тревогой:
«Пора вставать
на Страшный Суд —
Сдает терпенье
Бога!»
ТЕНЬ ТАБУНА
Текла хрустальная река,
Нам пятки щекоча со всплеском,
И зацеплялись облака
За наши поплавки и лески.
Сережка хрумкал огурец,
Лепил наживку я из хлеба,
И вдруг над нами жеребец
Заржал, поднявши морду к небу.
И мимо наших белых лиц
Прошел в стремительном полете
Табун гривастых кобылиц,
Кренящийся на развороте.
Прошел в иные времена,
Чтоб никогда не возвратиться…
Но до сих пор еще видна
Тень табуна на наших лицах…
РУЧЕЙ
Я был ручьем, движением,
Никем, ничем не связан,
Не награжден терпением,
Мышленьем не наказан.
С соседскими мальчишками
По соснам в небо лазил,
Дождями, смехом, вспышками
Большие реки дразнил.
Теперь умею многое,
Я мудр себе на горе:
Закован в русло строгое
И — не сбегу от моря…
ЦВЕТЕТ БЕРЕЗА
Цветут над лесом птицы и стрекозы,
А по полянке девушка идет:
Невидимую видит здесь березу,
Которую срубили в прошлый год.
Ей чудится свиданье под березой
С кудрявым эльфом, сильным,
словно дуб.
Он — на коленях — о девичьи слезы
Не может потушить горящих губ.
На месте, где они ласкались ртами
И мучили друг друга чистотой
Цветет береза белыми цветами,
Цветет омела белою мечтой…
ТОРЕОДОР
Мой друг вышел тореодором:
Бьет шпагою в бычьи бока.
Мне выпала роль не танцора —
Увы, я играю быка.
Я знаю, что песенка спета,
Просить, умолять — ни к чему! —
Жена моя — в деньги одета —
И тряпкою служит ему.
Но шпага юнца неумела —
Друг только изранил меня.
Красивое Танькино тело
Слепит нас игрою огня.
Добейте! — хриплю откровенно, —
Не так, а под сердце, в упор!
Горит над вспотевшей ареной
Медведицы звездный топор...
ЧТО ИСТИНА
«Что истина?» — спросил Понтий Пилат.
«Я — истина!» — изрек Сын человечий...
Пылали звезды, оплывали свечи,
Брели народы через хлад и глад.
В чужих мирах, ослепших от рыданья,
В сердцах людей, скукоженных во мгле,
Искал я цель и смысл существованья:
Зачем, за что родился на Земле?
Лежу, руками небо обнимаю,
Кричащих ран не чувствую к утру:
Такая в звездах красота немая,
Что, заглядевшись, так и не умру...
И не объять рассудком и очами
Глубокий мир, рожденный из любви.
Дрожат березы надо мной свечами,
Встает рассвет, как церковь на крови...
КОНЬ
Пахнут мята и чабрец.
За глухим забором
Роет землю жеребец
В яблоках раздора.
Глазом бешено косит,
И храпит, и плачет,
От пружинистых копыт
Гнется двор, как мячик.
Конь танцует, бьет башкой
В ворота темницы,
И восходит за рекой
Ржанье кобылицы.
Грива — тысяча колец,
Очи — черносливы,
Отвечает жеребец
Лошади игривой:
«Клевером и мятой
Землю замело.
Я скакун крылатый,
Сердце — наголо.
Я не конь, я — птица,
Плачу об одном:
Спит мой друг-возница
Непробудным сном.
Ты меня за дверцу
Не зови к венцу:
Верно мое сердце
Другу-мертвецу».
МОЛИТВА
Я, шаман и чародей,
Небу сотворил молитву:
«Боже — сохрани людей,
А еще спаси мне Риту!
От подружек сохрани,
От друзей ее негодных,
От всеядной болтовни,
От порывов благородных.
Боже, Деву призови,
Дай ей вместо всех желаний —
Платонической любви,
Пифагорова молчанья!»
ЕМЕЛЯ
Не в свою, видать, неделю
Дни и ночи напролет
Строил мельницу Емеля —
Получился вертолет!
Аж иконы рты раскрыли,
И чесала лоб страна,
И попы пупы крестили:
— Сгинь, нечистый! Сатана!
Чтоб загладить дело это,
Стал он строить Божий храм —
Церковь завелась ракетой
И умчалась к небесам!
Подивились, поглядели
Честны люди — что за вздор? —
И отправили Емелю
Под топор.
ФОТОГРАФ
Фотограф седой, словно вечность,
Работать по вызову рад.
Он носит под мышкой скворечню —
Трехногий большой аппарат.
Вот он к нам зашел по привычке
И шепчет: «Глядите не зло
Сюда вот — сейчас выйдет птичка!..
Ч-чик!» — вылетели НЛО!
КАРТИНКА
Рисовал я на картинке:
НЛО, виманы, двор,
А потом схватил резинку
И все лишнее там стер.
Ластик мой стирал, стирался,
Умер весь, чтоб много лет
Вам из книжки улыбался
Мой рисованный портрет.
;;;
Здравствуй Солнце с крылами Жар-птицы,
Здравствуй Месяц — дракон в облаках!
Это я, ваш герой, добрый рыцарь,
Только жаль — неизвестный пока.
Мне б дракона открыть, как матрешку —
Чтоб спасти в нем живущих принцесс.
Подождите девчонки немножко,
Пока я в свое тело не влез.
Я сейчас крылья к взлету настрою,
Разбегусь, полечу в мир легенд:
Потоплю флот данайцев под Троей,
И от Рима спасу Карфаген…
;;;
Газету «Правда» рвал ладошкой,
Две полу-«Правды» получал.
Крутил из первой козьи ножки,
Курил, мычал и изучал.
Читал про соцсоревнованья
Пришельцам двум из НЛО.
Но умножающий познанья
Лишь множил скорбь себе назло…
Лил в рюмки слезы осторожно:
«Пришельцы! Старость — не беда:
С беззубым ртом смириться можно,
Но с безъязыким — никогда!»
ЯЩЕРКА СЧАСТЬЯ
Весною слова прилетают, как птицы —
От фей и богинь сводит дух.
И можно влюбиться в знакомые лица
Гадюк, крокодилиц, лягух.
И можно о прошлом забыть в одночасье
Дворцы возводить на песке,
И можно гоняться за ящеркой счастья,
Что хвост оставляет в руке…
КАРТОШКА
Сейчас, сейчас старушка Память
На лбу найдет свои очки,
Подслеповатыми зрачками
Вопьется в даль из-под руки,
Увидит дворик за болотом,
Где я расту из синевы.
Там булькает, кипит работа
В корнях деревьев и травы.
Там луны пахнут мокрой кошкой,
Там звезд хватает детворе,
Моя — похожа на картошку,
Обуглившуюся в костре.
И я под ней играю в прятки,
Звезде своей дурацки рад.
А у картошки путь несладкий —
Или посадят, иль съедят.
Ну что ж, посадят — не заною,
Поджарят — наорусь от мук.
Зачем же за моей спиною
Сейчас фортуна режет лук?..
Смеюсь сквозь слезы, сквозь обиды,
Шучу, надежду затая:
«Свети, картошка-Немезида,
Свети, чернушечка моя!»
ХУДОЖНИЦА
Рисуй, моя художница,
Далекие миры:
Дождя косые ножницы
Лугам стригут вихры.
Рисуй, моя красивая,
Кентавров поживей:
Рука твоя счастливая
Летящих гладит фей.
Рисуй, родная, радостно
Раскрашивай листы,
Макая кисти в радугу,
В салюты и цветы!
ОРФЕЙ
Может, у соседки жили птицы,
Иль созвездье Лебедя виной:
Родила ребеночка девица
С бугорками крыльев за спиной.
В остальном — ребенок как ребенок,
И соседка пела и цвела,
Лишь скрывала в ворохе пеленок
От досужих глаз его крыла.
А когда подрос он, прятать спину
Научился сам под свитера —
И врачи не навредили сыну,
Не прогнали дети со двора.
Чтоб друзья камнями не забили,
Он один старался всюду быть,
Не влюблялся в женщин из-за крыльев —
В час объятий крыл не утаить!
Но когда от выдоха Вселенной
Мир людей совсем оледенел,
Пробил час — и птицей вдохновенной
Он расправил крылья и запел.
Это пенье растопило льдины,
И пока не замолкал Орфей,
Превращались в рыцарей пингвины,
А листва и рыбы — в добрых фей.
Так планета во вселенской стуже
Сыновей рождает иногда.
Ведь Земля как камень — лишь снаружи,
А внутри — крылатая звезда!
;;;
Написанная мною книга
Тебя и слепит, и прочтет,
И стану я тобой — до мига,
Когда захлопнешь переплет.
Заглянешь ты без сожаленья
В мои зеркальные года,
Где мы встречались на мгновенья,
Не думая, что — навсегда…
ТАМ В НЕБЕСАХ
Там, в небесах, набитых голубями,
Я видел город облачных людей,
И девочек с чернильными губами,
На взлете превращенных в лебедей…
Там ангелы в садах Семирамиды
Тремя хорами пели с крыш дворца,
Светились золотые Пирамиды
Меж толп крылатых в городе Отца…
;;;
Читал я в детстве сказки у окошка,
А после думал ночи напролет:
Зачем же ведьмы, маги, бабки-ежки
Нещадно грабят, мучают народ?
Взмахни колдун — «По щучьему веленью!»
Промолви маг — «Кадабра, крибли, кра…» —
И джины налетят, и привиденья,
И грянет дождь из злата-серебра!
Не потому ли Змей нас жжет, как кратер,
И Соловей-разбойник сыплет свист —
Чтоб вырос богатырский в нас характер,
Чтоб в нас рождалась мудрость Василис...
;;;
Скорей бы заснул в листьях ветер,
Любимая фея пришла,
Меня на воздушной карете
На бал волшебства увезла.
Скорей бы к небесной невесте…
А как пропоют петухи —
Вернет меня фея на место,
И рядом обронит стихи...
УРОК
Народный, наградной, объездивший
полмира,
Учитель нам урок зачитывал до дыр:
«Вороне где-то бог послал кусочек сыра…»
Но Колька перебил: «А что такое сыр?»
«О сыре, может быть, вам расскажу
в десятом.
По теме есть вопрос? — отрезал педагог. —
Вороне где-то бог…» Тут Васька конопатый
Не выдержал, вздохнул: «А что такое бог?»
«Не в том урока цель! Учите, охломоны…»
Я вызубрил стихи со всею детворой,
Но так и не спросил:
«Как мне попасть в Воронеж,
В который бог послал?..
И почему — сырой?..»
В Воронеж где-то бог послал кусочек,
сыро…
РОЗА
Раньше громы и грозы
Вылетали из правой руки.
А сегодня я левой,
Шипами исколотой вкровь,
Подарил тебе розу —
Обрывок влюбленной
Колючей проволоки..,
И Любовь…
БЕЛЫЙ КЛИЧ
Лебеди поплыли
По небу сторонкой.
От гребущих крыльев
В облаках — воронки.
Словно гусь домашний
В лебединой стае,
Я лечу над пашней,
Но не улетаю.
И над клином хлебным
Белый клич мой тонет
В ледовитом небе,
В лебедином стоне.
ПАДШИЙ АНГЕЛ
Падший ангел был звездою.
Кто теперь он — что за черт? —
Пьет с компанией пустою,
По усам вино течет.
Он, когда набрякнет губкой,
Врет, мерзавец, брешет, бес,
Как летел он за голубкой
Да сорвался вдруг с небес.
Вра-аки! — кто ж ему поверит,
Что на небе есть страна,
Где и люди все — не звери,
Да еще не пьют вина?..
Алканавты курят трубки,
Каждый думает, вспотел:
«Это я ведь за голубкой
В небе ангелом летел…»
ЗА ОКОШКОМ
За окошком на ветку сел ветер
И раскрыл интересную птицу.
Я читаю о нашей планете
Две упруго шуршащих страницы.
Я читаю, что наши дороги,
Как у птицы крыла, разойдутся.
Я считаю, что все люди — боги,
На меня людям нечего дуться.
И мелькают в оконном экране
Перелетные руки и лица…
Вам не спится от воспоминаний,
Ну а мне от фантазий не спится…
ВОРОНА
Весна. Ворона крестит снег
Своею сильной лапой.
Для взлета набрала разбег
Душа, отбросив латы.
Вот подо мной кружится лес,
И где-то в нижнем небе
Ворона ставит жирный крест
На холодах и снеге...
ВОРОН
Погиб твой конь, забыл ты стремя,
Простил подонков и мужчин,
И на лице застыло время —
Зарубки шрамов и морщин.
Еще невесты взгляд твой ловят,
Друзья ждут слова твоего,
Но груз сражений и любовей
На плечи давит: «Для чего?»
На зов костра, заводов звуки
Поднимешь очи, не спеша:
«Им всем нужны мои лишь руки.
Но не нужна моя душа».
На кой ты сдался, благородный —
Ни в бой, ни в плуг, ни под венец,
Красивый, мудрый и холодный,
Больной бессмертием
мертвец...
;;;
От Тебя до меня —
Ни дорог, ни тропы:
Только небо огня,
Только топи толпы.
От меня до Тебя —
Ни звонка, ни письма.
В позвоночник войдя,
Ты явилась Сама.
;;;
Я молюсь единственной иконе! —
И с портрета Девы наяву
Ласковые лодочки ладоней
По волнам волос моих плывут.
По волнам дорогою нетленной
Мы уйдем без страха утонуть:
С Девой мне и море — по колено,
Ей со мною — небеса по грудь!
ЧАЙКА
Из-под сросшихся белых бровей,
Пролетающих в небе, как чайка,
Бог глядит на своих сыновей,
Головою печально качая.
Не укрыто от Бога ничто,
Только тех посвящает Он в чудо,
Кто и в мыслях не делает то,
Что греховно, безнравственно, худо…
СКАЗАЛИ РУКИ
Сказали руки дерева-философа:
Страдай для счастья стать кому-то
посохом.
На языке немых оно без роздыха
Слова лепило пальцами из воздуха.
Не с высока, но с высоты мне дерево
Доказывало то, чему не верил я.
Вот пережил невзгоды и напасти я,
Но близким приношу одни несчастия…
;;;
А смерть совсем недолго длится.
И в новой жизни — за зимой, —
Я превращусь в большую птицу
И полечу опять домой.
И шумно на балкон наш сяду,
Чтоб мамин голос напевал:
«Кыш, кыш, проклятый! Всю рассаду,
Цветы все, ирод, поклевал!..»
ТРИ ШКУРЫ
Три шкуры моих жарче шубы! —
Но я их сдираю зимой,
Чтоб вытянуть руки и губы
Навстречу дороге Домой.
Я сбросил три тела без правил:
Суть жизни не в том, что достиг,
А в том, что ты все же оставил,
Забыл…
отказался…
отвык…
НА АЛЫХ ЛАПКАХ
Окунулись гуси в выси
Над околицей села,
И на алых лапках листьев
Осень из лесу пришла.
Перистым туманом гуси,
Взявшись за руки, плывут.
В выси, Господь Иисуси, —
Перезвон и перегуд.
ПЕРНАТОЕ ПЛАМЯ
Разгорелись сырые поленья,
Растопив в моем теле свинец,
Рвется свет и тепло поколений
Из трещащих годичных колец.
Полыхает пернатое пламя,
Разжимая ладони корней,
Вырывается древняя память
Из спрессованных в дереве дней.
А вокруг только прелые листья,
Только желтая пресса лесов,
Перелет диких ангелов в выси,
Перезвон неземных голосов…
ПРАВДА
О люди, чему вы так рады —
Над прошлым дождались суда?
Хорошая женщина — Правда,
Покуда она молода.
Ей, стройной, румяной, высокой,
Мы душу бросаем к ногам,
И верим красивым пророкам,
И молимся сытым богам…
КУВШИН
Кувшину снилось, что он — джин,
Что в нем — моря и громы,
Но не налить воды в кувшин
Сверх старого объема.
Хотел кувшин любви, тепла,
Мечтал летать пушинкой.
От мук душевных расцвела
В кувшине том — кувшинка.
И вот рассыпался кувшин —
Над ним цветок парит, как джин…
ЧУЖАЯ
Ваших глаз огромных выстрелы
Мне теперь не угрожают:
Вы уже не ненавистная,
Вы — чужая…
Вас обманут, Вы обманете,
Встанет старость тучей мглистой…
Лишь во мне Вы и останетесь
Юной… чистой…
;;;
Не скрыли древние курганы
Там, где лежит священный прах,
Высокой музыки и странной
О грешных душах и мирах.
Ушли в ничто чужие люди,
Оставив музыку в ночи,
А в ней поют и горько любят,
Куют орала и мечи.
Звучи, орган, и плачьте, трубы! —
Без музыки мне не понять,
Зачем и чьи целую губы,
За что и где мне умирать…
;;;
Куда исчез могучий кит —
Людская доброта?
Как столько лет Земля стоит
Без этого кита?!..
Земля в цветах, земля в крестах,
В росе, в поту, в крови
Качается на двух китах —
Богатстве и любви.
Мы этой истиной простой
Убили уйму дней
И называем добротой
Одну тоску по ней…
ЦЫГАНОЧКА
Раскованно шагал я к эшелону
Средь выпившей на проводах толпы,
И вылетела из аккордеона
«Цыганочка» на уличную пыль.
И рассыпалась пляска по дороге,
И чей-то хлопал в воздухе платок.
И тут навстречу вынырнул безногий —
Подшипники коляски вместо ног.
С каким азартом он глядел на пляску,
Какая страсть сгорала в желваках!..
И вдруг
он отстегнул
свою коляску...
Пошел...
не в такт аккордам...
на руках...
Пошел, сжав зубы,
пальцы растопырив...
И, холодея,
расступился круг,
И в тишине клубились кудри с пылью
Над парою босых
разбитых рук...
СКАЗКА О КОТЕ УЧЕНОМ
Однажды ночью на рыбалке
Дремал я, лежа на спине —
Зеленоглазые русалки
Хвостами били по Луне.
Мне песни девы распевали,
Потом ушли по ветвям в мглу,
Лишь сучья, как пути русальи,
Вели к центральному стволу.
Висели травы, словно сети,
Хлестали ветки, но я шел
Туда, где в сплющенном рассвете
Пробил дорогу черный ствол.
Я по нему спустился в темень,
И в «темени» продолжил путь:
Там мертвым — просыпаться время,
А всем живым — пора уснуть!
И я глаза открыл случайно —
Сто ведьм увидел я тогда:
Они ногами мяли в чане,
Как виноград, мои года.
Я крикнул: «Чертовое семя,
Я уличил вас в колдовстве!»
И тут меня хмельное время
Ударило по голове.
Из-под земли явилась фея,
Рукой взмахнула, а потом
Заколдовала: «Ерус — Ферус!
Отныне будешь ты — котом!
Ты будешь сказки петь у дуба.
Вновь человеком станешь ты,
Коль поцелует тебя в губы
Царевна дивной красоты!»
Качнулся космос невысокий,
Я полетел издалека
Туда, где режет об осоки
Река бока и облака...
Теперь я кот. Судьбу ругая,
Златую цепь я волочу.
Пойду налево — песнь слагаю,
Направо — сказку бормочу.
Послушать притчи, сказки, оды
Из века в век ко мне в кусты
И ведьмы с лешиями ходят,
И девы дивной красоты…
СКАЗКА О СНЕГИРЯХ
Свесила подушка
Поросячьи ушки
Над твоей макушкой,
Светлышко мое.
А на кухне вашей
Чайник шляпкой машет,
Прыгает и пляшет,
Сказочку поет:
Как растут в морозы
На ветвях березы
Красные, как розы,
Птицы-снегири;
Как потряс я ветку
И насыпал в сетку
Этих птичек редких
Для тебя…
— Не ври-и!..
Ну давай, дочурка,
Поиграем в жмурки,
А не то в дежурке
Я и не усну.
Не забыть бы ночью
Для тебя мне, доча,
Звезды обесточить,
Выключить Луну.
СЛОНЫ ГАННИБАЛА
Идут, сотрясая Европу,
Вперед боевые слоны:
Союз Пиренейский — растоптан,
Границы римлян — сметены!
И скоро в невиданной битве
Навеки скрестит Ганнибал
Слонов африканские бивни
С Альпийскими бивнями скал.
Вожак, обмороженный, в шрамах,
Сорвется с безумных высот,
Проломит, как загнанный мамонт,
В бездонном ущелии лед.
Заменит саванны и пальмы
Слонам саван гор — снежный наст.
Прорвется сквозь звезды и Альпы
Единственный слон...
А сейчас:
Идут за слонами обозы,
Пехота печатает шаг;
Их бивни ломают березы,
Врагов топчут ноги, крушат;
Бегут легионы, как зайцы,
При виде ревущих слонов!..
Глаза великанов слезятся
От ветра, от манговых снов...
Богат Карфаген — а все мало…
Но мне-то зачем города,
Зачем, как слонов Ганнибала,
Я из дому вывел года?
За жизнь сорока великанов
Что взял я у мира взамен? —
Лишь радость победы при Каннах,
Лишь горечь за свой Карфаген…
СКАЗКА О ПИСЬМЕ
Написал я дочери, —
Не печально, что вы! —
Мол, дружу с пожарником,
Чтобы не сгореть…
Взял письмо тяжелое
Самолет почтовый,
До-олго хлопал крыльями
Прежде, чем взлететь.
То письмо за облаком
Выпало снежинкой
И кружит над городом
Между туч и звезд.
Ему падать боязно,
Хрюкает, как свинка,
Машет встречным летчикам,
Как собачий хвост:
Радо ненаглядочке
Не слететь соринкой
На хлопушки карие
И не вызвать слез…
ОЛЕНЬ
Олень трубил на всю округу,
Зарею обагрив рога.
Он звал ее, свою подругу,
И вдруг услышал клич врага.
И он, пути не разбирая,
Пошел на голос храбреца,
Рогами царскими ломая
Бодавшиеся деревца…
А где-то там, в распадке тихом,
Где верба распустила пух,
Насторожилась олениха,
Вся превратившаяся в слух.
И этот клич, ответный, смелый,
Заклокотал в ее крови.
Она не шла, она летела
Навстречу голосу любви.
На клич — как бабочка на пламя,
Как в реку радостный ручей!
И проплывали облаками
Сугробы талые под ней.
Из-под копыт хлестали искры,
Взлетал и падал небосвод…
Она не слышала тот выстрел,
Что оборвал ее полет.
Как бы запнулась… И в оленьих
Больших глазах —
не страх, не боль,
А выраженье удивленья:
Так вот какая ты, Любовь?..
И перед ней, разлившись странно,
Дымилось солнце на снегу.
А эхо, ахнувшее страшно,
Пошло выстуживать тайгу.
И зверь огромный замер чутко,
Поднял рога на полпути:
Ему и хочется, и жутко
Навстречу выстрелу
идти…
ТЕЛЕГРАММА
Выстраиваю строчки телеграммы,
Вымучиваю, будто бы стихи,
Который раз пишу я:
«Здравствуй, мама!»
А дальше снова много чепухи.
Пишу: «Прости, что не пишу ответы:
Когда сажусь письмо домой писать,
То к домику открытого конверта
Мне хочется трубу подрисовать…»
Задумаюсь… и комкаю бумагу,
И снова: «Мама, я совсем один!..»
Нет, нет, не так, а лучше:
«Здравствуй, мама!
Прости, что не пишу. Целую, сын».
Мои слова, корявые, простые,
Сейчас нырнут в густеющий простор
И полетят в таежную Россию
Над теремами елей, пихт и гор.
Деревни, села, города минуя,
Они промчатся утром над мостом,
Бредущим через реку ледяную
На берег тот, в который врос мой дом.
Сверкнут рога трубящего трамвая…
Подъезда дверь… На лестнице темно…
Забарабанит дождь, как будто заяц,
Упругой лапкой в мамино окно.
И выйдет мама в штопаной вельветке
И в фартуке, испачканном мукой,
И тут слова так искренне — по-детски
В ее подол уткнутся головой.
И мама, замерев, про все забудет…
А после — вытрет щеки наконец
И выдохнет: «Друзья-то все как люди,
А этот — непутевый, как отец…»
Потом засуетится, снимет фартук
И над письмом склонится допоздна,
И осень скользкий лист наклеит маркой
На старенький конверт
ее окна.
ГЛИНЯНЫЕ ДЕТИ
Промчался ангел, как комета,
Рассыпал по небу лучи,
И долго радугами света
Лилось сияние в ночи.
Он прилетал учить Любови
Людей в тяжелые лета —
Но утонули в море крови
Державших Землю три кита.
Дух светлый обучал на звезды
Летать и взрослых, и детей —
Но поднимались в черный воздух
С рычаньем кулаки людей.
Вернулся он к друзьям старинным
И духов удивил колосс
Рассказом про людей из глины,
Не знающих счастливых слез.
Поведал, что на Крайнем Свете,
Где жизни и не может быть,
Лишь дети, глиняные дети,
Умеют плакать и любить…
ВОЛКИ
Голодной лютою порой
Из чащи в ширь полей
Матерый вывел за собой
Подросших сыновей.
Он озирался на бегу
И, морща нос, рычал,
Когда из стаи на снегу
Кто след не соблюдал.
Его от голода бы спас
Лес зимний одного,
Но десять пар горящих глаз
Глядели на него.
Он стаю, крадучись, привел
К околице села,
И вскинул морду к звездам волк,
Когда сгустилась мгла.
И волчий вой, пурга и страх
Смешались в круговерть,
Собаки стихли в конурах,
Собачью чуя смерть.
Как будто вызов он бросал
Селу: «Иду на «вы»! —
И ветер в трубах подвывал
Ему, когда он выл.
Волк стае показал ходы
И вновь ушел во мрак,
Оставив во дворах следы
И цепи от собак.
И в бор студеный, неживой
Летел он на рассвет,
И тени серые его
За ним струились вслед.
И каждый волчий взгляд
костром
Жег спину, бил, как кнут,
Почуял старый зверь нутром:
Запнешься — разорвут!
И, разорвав его в клочки,
Они вонзят в бока
Друг другу жаркие клыки
За право вожака.
МОНОЛОГ АНГЕЛА
Вручил архангел мне тетрадь
И ниспослал на Землю с выси,
Велел мне лишь добро писать:
Дела людей, мечты и мысли.
Я проникал из дома в дом,
Я слушал жалобы и споры,
Но всюду узнавал Содом
И насквозь зрел детей Гоморры.
Как это небу рассказать?
Там приготовлена комета,
Чтоб человеков наказать...
Но ведь с людьми умрет планета!
Хожу по странам, как гроза,
Шагами твердь земную рушу,
Закрыв ладонями глаза,
Заткнув крылами рот
и уши…
АТЛАНТЫ
Светить будут звезды-гиганты,
Моря не затопят Памир,
Пока существуют атланты
И держат ладонями мир!
Несут небосвод великаны,
Их кожа — земная кора,
И ноздри подобны вулканам,
От выдохов гнутся ветра.
Им ребра ломают шахтеры,
Качают нефтяники кровь,
Но плечи атлантов, как горы,
Хрустальную держат Любовь.
Скрипят континенты от крена,
И крошится небо в боках.
Как реки, вздуваются вены
На их великаньих руках.
Без дела ржавеют таланты,
В часах прекращается ход —
Работают, держат атланты,
Сжав зубы,
пылающий свод!
СКАЗКА О ПАПОНТЕ
Давай с тобою, доча,
Над сказкой похохочем:
Ты — м… Аленький цветочек,
А я — ба-ольшой лопух!
Мы посмеемся смело
Над тем, что наболело,
И тем, что надоело,
Поделимся. Но вслух!
Жил-был красивый мамонт,
Он цирк любил и драмы.
И папонт жил упрямый,
Глазами глуп и глух.
В другой стране — за стенкой, —
Ревел слоненок Ленка,
Он не хотел есть пенки,
И тоже был лопух!
Такая заковырка:
Пока слоненок швыркал,
Уехал мамонт с цирком,
Качая головой.
А папонт был не гений,
И в литобъединеньи
Попал в обледененье…
Сейчас он — как живой,
Стоит в большом музее.
Там на него глазеют
Туристы, ротозеи
Из школы номер пять.
Ученые Европы
Над ним проводят опыт:
Хотят, чтоб он захлопал
Ресницами опять!
А вечером медсестры
Отогревают монстра
И мажут все коросты
Зеленкой, чтоб ожил,
Чтоб застучал зубами,
Затопотал ногами
И в хобот свой красивый
Им сказки затрубил!
;;;
Задолжавший косым парусам
И рассохшимся мельничным крыльям,
Воет ветер в трубе, как пацан,
У которого батю убили.
Воет ветер в трубе, словно мать,
У которой сынов вдруг не стало.
Воет так, будто хочет сказать...
Да слова в горле горе зажало.
Тонкий вой из холодной трубы —
Жуткий вопль онемевшей избы.
В черной раме окна, словно в рамке,
Убеленная временем мамка.
Убиенные горем места:
Три могилки без всякой оградки,
Будто три огородные грядки,
А на грядках взошли три креста...
;;;
Говорил со мной мгновение
Ангел, крылья опускал:
«Не ходи по следу гения,
Но ищи, что он искал!»
И молчал я настороженно.
А сегодня сам ропщу,
Что иду дорогой хоженой,
Но не знаю, что ищу...
;;;
Сколько б ни свершили вы добра —
Частое о том воспоминанье
Помешает вам творить с утра
Добрые поступки и деянья.
Захотите избежать греха —
Постарайтесь вспоминать почаще
Роковых ошибок вороха,
Вереницы лет своих пропащих...
;;;
А мы опять свою ругаем память,
Никто из нас не сетует на ум,
И в падших душах угасает пламя
Высоких начинаний, светлых дум.
Лишь ангел красоты, крыла качая,
Несет надежду в эту пустоту:
Садится на плечо — не замечаем,
А улетает — жить не-вмо-го-ту-у...
ДОЖДЬ
Уползли деревья в небеса
По тугим веревочкам дождя.
Ты ушла в Эдемские леса,
На Земле — лишь тень твоя да я.
Наше одиночество вдвоем,
Просто одиночество вдвойне...
Вырастают крылья под дождем
И уносят девушек к Луне...
;;;
На небесах мне знак до света —
Большой Медведицы вопрос...
Я не звезда — я лишь комета,
Что светит отраженьем звезд.
Я книгу ночи дочитаю,
Вверху захлопнется дыра,
И, ойкнув, упадет в Тутаев
С небес вечерняя сестра...
;;;
Это волка кормят ноги
То овечьи, то свои,
А березу у дороги —
Корни, прах да соловьи.
Нет, березу кормят ноги,
Волчьи ноги и клыки,
И могилы у дороги,
И раздумья у реки...
;;;
Наверно, стремление к вере —
Всего лишь стремленье к покою,
Желанье убить в себе зверя
Чужой беспощадной рукою.
Наверное, тяга к надежде —
Лишь страх перед правдою голой,
Стремление спрятать в одежды
Срам истин, не скрытых подолом.
Наверно, стремленье к любови —
Желанье кого-то родиться,
На небе нахмурил он брови,
Зовет нас местами смениться.
Слепцы, понимаем в итоге,
Прозрев пред кончиной в постели,
Что счастье — в несчастной дороге,
А смерть — в достижении цели...
;;;
Переводчик лунных песен,
Перевозчик звездных пьес,
Спой о том, что мир чудесен,
Мир наш — чудо из чудес!
Спой о том, как был я тигром,
Буду — ангел молодой,
Ведь не зря в земные игры
Предначертан я звездой.
Спой дождями, семицветик,
Шумом леса говори,
Я тебя за песни эти
Не разжалую в цари.
РОДИНА
Обледенелый острый остров.
Людьми забытая земля.
На бивнях скал чернеет остов,
Огромный остов корабля.
Здесь, превратившиеся в чаек,
Матросы стонут и кричат...
Прибой забумчиво качает
Обломки песен
и баллад...
;;;
Я из ног своих вынул ветра,
А на сердце навесил оковы:
Никому я не сделал добра,
Не обидев при этом другого.
Я увидел: чем солнечней день,
Тем черней тени нашего мира.
На других не отбрасывать тень
Могут Солнце и черные дыры.
Потому я забросил перо
И в дыру деревенскую канул.
Чтоб дарить людям только добро
Нужно Солнцем стать, или же камнем...
;;;
Возвращаясь к Отчему порогу,
Думаю, что истину постиг:
До конца пройти одну дорогу
Лучше, чем прочесть собранья книг.
В этих придорожных передрягах
Растерял друзей в своей груди.
Для меня утрата — это благо:
Меньше бед осталось впереди.
Впереди — ни веры, ни сомнений,
Только опыт, чистый, как озон,
Растворяет камень преткновений,
Расширяет звездный горизонт.
Впереди — все тропки и дороги
Возвратились на родной порог.
Где начало — там конец дорог...
Там в исток впадают все тревоги.
ПЕСОЧНИЦА
Я помню, в первоклассные года
Копался я в песочнице, как в чуде:
Там находил и строил города,
В которых жили глиняные люди.
Был океан песками погребен,
Я откопал там остров и столицу...
Народ на вымиранье обречен,
Когда из детства вырваны страницы...
Я снова, перепачканный, босой,
Бумажный парус опускаю в воду:
Ведь где-то за туманом ждет Ассоль
Корабль под алым парусом восхода...
В НОЧНОЕ
Взлетают, как сороки, лужицы —
Несутся кони за дворы
К реке, где грозы глухо тужатся,
Рождая звездные миры.
Мальчишки с радостными лицами
Пригнулись к гривам — повезло! —
К ним горизонт летит Жар-птицею,
Креня багровое крыло.
И я вот так пронесся отроком
К реке, пылающей огнем.
Я управлял веселым окриком
Землей и небом, как конем.
Где конь мой мчался, как видение,
Задев на небе провода,
Там излучает вдохновение
Высоковольтная звезда.
СИЛУЭТ
Однажды проснулся — ее уже нет...
Склонясь над альбомом в потемках,
По памяти я рисовал силуэт
Приснившейся мне незнакомки.
Минули года... и рисунок опять
Достал я с волненьем неясным —
И снова в душе стала песня звучать
О недостижимо прекрасном.
И снова мне ветер, у дома бродя,
О фее красивой и юной
Играл перебором на струнах дождя,
На чистых пронзительных струнах...
;;;
У Наташки зубы белые,
Блузки, парусом стоящие,
Губы сильные и смелые,
Поцелуи настоящие.
Не грозит ей одиночество:
На нее и парни зарятся,
И женатики волочатся.
Но грустит моя красавица:
Потому что «жизнь» кончается,
Потому что — где он шляется?
Потому что очень хочется,
И ни-как не получается!
;;;
Я был вчера большим и юным,
Цветы зачитывал до дыр,
Был нелогичным и неумным —
Душою принимая мир.
Я был — создатель алфавита,
Конструктор лошади, овса,
Но имена мои забыты
И непонятны голоса...
ПРОВОДЫ
Раскрутил я глобус школьный, помню:
«Мама, собирай меня скорей!»
Мать так быстро бегала по дому,
Что казалось — много матерей!
Мост офонаревшими глазами,
Рот открыв, глядел издалека,
Как за мной, виляя плавниками,
Увязалась Ангара-река...
Только мне «низь-зя» реветь сиреной,
Плакать слезы, вякать — я большой!
Можно лишь в купе вагона в стену,
Губы сжав, стучаться головой...
;;;
Пахнет поцелуями и маем,
Пахнет громом промелькнувший луч,
Пахнет тем, что чаща голубая
Вниз растет из огнестрельных туч.
Ливнем, ветром налечу с востока,
По коленкам женским прокачусь,
Чтоб они пищали от восторга
И стонали от избытка чувств.
Из одежды вылеплю фигуры
Галатей, Венер и Афродит,
Оживлю прекрасные скульптуры —
Мертвый город ахнет, загудит,
Разорвется праздником и смехом!
И забудут в городе жилом,
Как перелетало что-то сверху,
Зацепив Вселенную крылом.
;;;
Любовь — великое искусство,
Тут каждый смертный — чародей.
Ну как перевести мне чувство
На лающий язык людей?
Твоей тиши я не нарушу
Не из-за гордости, отнюдь:
Словами не расскажешь душу,
Лишь музыкой... и то чуть-чуть...
Земное время — как дорожка,
Но испытай любовный транс —
И время вскроется матрешкой —
О, сколько в нем иных пространств!
Твое пространство — тонкий ветер,
Мир чувств, желаний и страстей.
Проснись! — и ты увидишь сети,
Что спеленали всех людей...
СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ
Ты накроешь свой чай
Циферблатом лимона
И утопишь на дне
Время нашей любви.
Время горько на вкус...
Круг часов золоченых,
Как спасательный круг,
Вновь всплывет,
не реви!..
ВО МНЕ
Во мне опять весна случилась — каюсь.
Пою я гимны солнечные вновь,
На имена чужие откликаюсь
И на чужую радость и любовь.
Рассыпался зеркально я на части,
Чтоб всё успеть поцеловать вокруг:
Смеются люди-двойники от счастья
И обнимают ласковых подруг.
ЗВЕЗДОЧКА
Туча щиплет траву. А за тучею
Вместо звездочки всходит провал...
Как же это, звезда невезучая? —
Я зазря тебе имя давал?
Повинуюсь небесному зову я
И ныряю в колодец окна...
Где ты ходишь, моя непутевая,
Путеводная чья-то жена?..
;;;
Колдуй же, окаянная! — полмира
Оглохло от капелей и грачей,
И хлещут в синеглазые квартиры
Фонтаны пузырящихся лучей.
Деревья с треском расправляют плечи,
Затекшие от черствости и вьюг,
И я, как тополь солнышку навстречу,
Тяну к тебе, зажмурясь,
сотни рук!
;;;
От поцелуя — кругом голова.
Качнулся и повез тебя вокзал...
И вдруг тебя обидели слова,
Которые я так и не сказал.
Ты шла домой, за дождь седой держась,
И возвращалась, спорила с собой,
Что неразумна истинная страсть,
Что молчалива истинная боль...
Что на любого хватит чар и сил!
Что ненормальный... выпустил из рук...
И что тебя так высоко любил
Я, не любовник, не судья, не друг...
;;;
Скорый тысячью сердец
Простучал на стыках —
Прокатилось сто колец
Свиста, рева, крика.
Прокатилось сто клубов
Вздохов на подножках —
Чья-то скорая любовь,
Чья-то неотложка.
Пролетела, пронеслась
Юность — не догонишь! —
Зацелованная всласть
В прицепном вагоне...
ВОТ — ВОТ
Вот-вот расплющатся сугробы,
Дома взойдут из-под снегов,
Девчонки, парки, небоскребы
Распустятся среди лугов.
Троллейбусы, рога откинув,
Сбегут лосих искать в леса,
И я к тебе вернусь с повинной,
Скажу: «Не уходи, краса».
Я распахну себя, как шубу,
Рассыплю свет миров иных,
И потушу кривые губы
В твоих коленях ледяных.
СОЛНЫШКО
В рыжее стеколышко
Между синих туч
Выглянуло Солнышко,
Выпустило луч.
Побежал по лесенке
Из дому народ,
И для кошки песенку
Замурлыкал кот.
Туча, с полным хоботом
Краски для ресниц,
Прыснула от хохота
Радугой на птиц.
И запели Солнышку —
«Чив-чюи, чю-и» —
Радостные звонышки,
Светлышки мои!
КЛЕТКА
В золоченой клетке парка
Рай земной деревьям создан,
Их подрезанные крылья
Не взлетают в небеса.
Не поют деревья песен,
Только нянчат в птичьих гнездах
Перебитые надежды,
Разоренные леса...
;;;
Бабахнул гром. Ударил снова —
И люди, обувь сняв, бегут.
Сосками тучи, как коровы,
Чуть до земли не достают.
Ах, сколько гроз я за полвека
Увидел! Но, как мальчуган,
Опять бегу к молочным рекам,
Лечу к кисельным берегам.
МУРКА
Нашей кошке ночью не до сна,
Не сидится в бабушкиной тапке:
Что-то нагадала ей Луна
По ладошке царапучей лапки.
Все мяучит после ворожбы,
Все скребется в уличную дверцу:
Кто-то Мурке линию Судьбы
Расцарапал линией от Сердца!
ОТКРОВЕНИЕ
У Небес, поверьте я,
Для души и тела
Не просил бессмертия,
Лишь спросил: «Что делать?»
А в ответ мне — пение
Птиц и водопадов,
Словно откровение:
«Всех прощай и радуй!»
В ТУТАЕВЕ
;;;;;;;;;;
Сыплется таинственным свеченьем
Колокольный перезвон веков,
Золотом струятся по теченью
Купола церквей и облаков.
Я спалил свои крыла меж молний
И бреду по Волге, одинок,
Здесь библейские нашел я волны
И читаю вслух их, как пророк.
Я свои листаю отраженья
В нимбах первородного огня:
Возбужденный дух воображенья
Возрождает заново меня.
;;;
Облако румяное,
За щекой — сосулька.
Голуби, как пьяные
Чайники, забулькали.
Солнышку и месяцу
Подрисую стебли —
Одуванчик свесится
На подсолнух в небе.
Свадебные яблони,
Травы пьяно-пряны,
Пляшут «Танец с саблями»
А. Хачатуряна.
;;;
Отщебетали листья и красиво
Попадали, как птицы, в облака...
И засевают тучи по России
Горячие румяные снега.
Снежинки — на кавказские тропинки,
В ложбинки — на осоку и пырей.
Зимой и летом падают снежинки
На реденькие кудри
матерей...
БЕРЕЗА
Я узнал свою могилу:
Здесь мои истлели грозы,
Тело, бывшее бескрылым,
Проросло тугой березой.
Я узнал и по замашкам
То, из прошлой жизни, тело,
И по штопаной тельняшке —
Дерево ее надело.
То, что было раньше мною,
Разнесло могильный камень,
Машет в небе над Луною
Деревянными крылами.
И летит береза к свету,
Пробуждая звезды кличем,
Волосатую планету
Сжав когтистой
лапой птичьей!
ДОЖДЬ
Дождь настроил у окна
Струны серебристые.
Быстро лопнула струна
Первая — со свистом.
Дождь настроил на любовь
Душу семизвонную.
Струнка тоненькая вновь
Лопнула — со стоном.
Семиструнный дождь тогда,
Словно я, расстроился:
Пар, снежинки и вода —
Триединство Троицы...
БАЙКАЛ
Байкал на зорьке — тихий омут,
Где черти водятся давно.
Тут водяной клюет, как омуль,
И тянет рыбаков на дно.
Здесь месяц мечется белухой
И падает — ножом — до дна,
И, вспоротая, кверху брюхом,
По небесам плывет волна.
Тут молодые кедры с ревом
Сосут из каменных грудей
Соленые истоки Слова,
Кириллицу кривых дождей.
Глушеной рыбой звезды всплыли,
И берега порвал тротил..,
Байкал смеется: все забыл он,
Вернее, не забыл — простил...
СУФФИКСЫ
Было в небе два крыла —
Стало два крылечка.
Раньше речь моя текла —
Превратилась в речку.
Стало править воронье —
Воры, ворожейки...
Но Георгия копье
Не согнуть в копейку!
ОСЕНЬ
Вот и лето в шкуре лисьей
Убежало за село,
Только тополь точит листья
Об оконное стекло.
Наши духи отлюбили,
Стали души солоны...
Птичьи стаи точат крылья
Об алмазный круг Луны...
КОРОТКАЯ ПУЛЯ
Пропела короткая пуля —
Споткнулся солдат и упал,
И простоволосое поле,
Как мамку, прощаясь, обнял.
Мать охнула — стала старушкой,
Ей сердце сказало: в бою
Сыночек просыпал веснушки
На грешную землю свою...
РОЖДЕНИЕ
Я помню топот похорон
И шелест белых крыл...
В какую сторону, Харон,
Я Лету переплыл?
Гремит «Ура!», свистит пурга,
Пылает плачь детей...
Старик, ты спутал берега
Рождений и смертей!
ПОЕЗД
Разгораются горы и тучи
Поутру на щекастом ветру.
Многогорбой змеею гремучей
Скорый поезд ныряет в нору.
В чреве Змия судачат и судят,
В карты дуются, дуют вино.
Пролетарские души и судьбы
Пролетают, как кадры кино.
Только тени летят под откосы,
Где на рельсовых стыках в дыму
Расстучались сердца и колеса
Про любовь
по дороге
во тьму...
ИВА
Росла русалкою игривой
Лесная ива у пруда.
Раздел осенний ветер иву, —
Она сгорела от стыда.
Сбежала ива в лес дремучий
И там расплакалась росой.
С тех пор зовут ее плакучей,
А не игривою
красой.
КРЕСТИКИ-НОЛИКИ
Как родился голенький —
Гол ты у одра.
Крестики-нолики,
Вечная игра.
Посчитали сверстников
Войны: «Раз, два, три...»
Нолики, крестики,
Вечное «Замри!»
ПАРУС
Добуду улов —
Русалочью ласку:
Чем больше узлов,
Тем ближе развязка.
Средь бурь и огня
Мне парусом рыскать,
Покуда меня
Не бросят все крысы!
ПАМЯТЬ
Я улетаю в бездну,
Творится волшебство:
Постель моя исчезла,
Нет тела моего.
В просторах мирозданья
Летит взамен меня
Одно мое сознанье —
Холодный шар огня.
Я просыпаюсь стоя,
Но я — уже не я:
И тело — все другое,
И память — не моя...
;;;
Ты не плачь, что стал кривей,
Глаз подбили — спрячь его:
Ослепленный соловей
Свищет краше зрячего.
Крылья сломаны — держись,
Перья в них острейшие.
Усложняют нашу жизнь
В основном простейшие...
ОБЛАКА
Клин лебяжий летит над станицей.
На крылах ледяной красоты
Отражают кристальные птицы
Сверху — звезды, а снизу — кресты.
Следом тучи плывут, как озера,
И купают в себе лебедей.
Облака отражают просторы
Сверху — ангелов, снизу — людей.
Перепутано в этих туманах,
Перемешано столько добра,
Что они, как глаза великанов,
Горько плачут над нами с утра...
БАБОЧКА
День останавливает бег,
И гусеницей вялой
Ползет усталый человек
Под кокон одеяла.
Он там включается в игру
Волшебных сновидений,
Чтоб выйти бабочкой к утру,
А не врагом растений.
Дырявят люди и грызут,
Как яблоко, планету,
А вот у бабочки маршрут
Уже не вниз, а к свету...
На свете каждому дано
Одно большое дело,
Дано лишь имя не одно
И много форм для тела.
;;;
Ты спишь... небесным полотенцем
Твоя прикрыта нагота,
И совесть, как слеза младенца,
Опять прозрачна и чиста.
Летишь ты в звездах за судьбою,
Не помня о добре и зле,
О людях, преданных тобою,
О снах, прожитых на земле.
Ты чистоты, любви хотела —
И вот исчезли миражи.
Прекрасное — всегда вне тела:
Там нет измен, корысти, лжи...
;;;
На берегу Вселенной, в скалах
Росла девчонка, как сосна.
И вверх ногами проплывала
У ног Надюшки тишина.
И внешность Нади и манеры
Менялись с каждым годом вновь:
Надежда вытянулась в Веру,
А Вера расцвела в Любовь.
Любовь зеленой хвойной мрией
Ждет плотника, что ей простит
Связь с Небом, назовет Марией,
Чужого сына приютит…
СОН
Я увижу умершую мать,
Обниму, расплачусь: мол, прости меня!..
За руку возьмет меня опять
Мама, молодая и красивая.
Поведет по звездной синеве
В детский сад, посадит там на лавочку.
Буду гладить я по голове
Самолеты, лебедей и ласточку.
Весь в игрушках, зареву сквозь гром:
«Забери меня отсюда, ма-а-амочка!..»
И проснусь: стучаться в стену лбом,
И шептаться с мамой в черной рамочке...
СТАРУХА
Собравшись силами и духом,
Отмерив не одну версту,
Дошла дремучая старуха
К забытому в снегах кресту.
На Соловецкую державу
Она грозила кулачком.
Икона золотой оправы
Легла под крест тот с номерком.
Седая мир перекрестила,
Сырым платком зажавши рот,
Потом ушла... И видно было —
Старуха больше не придет...
И вот недавно над могилой
Согбенное, как будто мать,
Глухое облако застыло
И что-то силилось сказать.
Но, онемевшее от боли,
Оно стояло, как во сне,
И на завьюженное поле
Все шел и шел соленый снег...
Шар
С дружком моим старинным
Играл я на окне:
Войска из пластилина
Готовились к войне.
Сшибались на окошке
В атаках лобовых
Все конницы — в лепешку,
В шар — цепи рядовых!
Как маленькие дети,
Обнялись все враги,
Лежат в сырой планете,
Простившие долги,
Чтоб завтра превратиться
В девчонок и слонов,
И вещую Жар-птицу
Для оживленья снов.
Полюса
Мы шли по цветущему полю,
Потом целовались в стогу.
Ты вдруг улетела на Полюс,
Я тоже — проснулся в снегу.
Нам холодно. Сам виноват я.
Ведь как у планет в небесах,
У сердца есть жаркий экватор,
А мы — на его полюсах.
Я помню, на глобусе в школе
Помечено цветом крови
Любови магнитное поле
Меж двух полюсов нелюбви...
;;;
Встряхну заварку бурую,
Стакан наполню бурею,
И — за удачу хмурую! —
Нутро спалит вода.
И маслом с хлеба черного
Кота намажу чертова:
Он падает крученее
И маслом вверх всегда!
В Москву поеду к кладбищу,
(По кладбищу я клад ищу),
И вскочит кот на клавишу
Звонка к мирам иным.
Из-под земли, из пламени
Явлюсь я, —
старый, правильный...
В том отраженье каменном
Мне страшно стать
живым!
Озеро
У кривой березы ветром вспенено
До земли висящее крыло.
Озеро за пыльным «Ново-Ленино»
Облаками густо заросло.
Здесь давным-давно жила Дюймовочка.
Через лес я бегать к ней любил,
А шее ключик — на веревочке.
Видимо, от детства ключик был.
На пузатый стог мы с ней залазили,
Молча брались за руки.
Тогда
Сердце разрасталось от фантазии,
А душа —
сжималась от стыда...
Было солнце вкусным, как смородина.
Было страшно думать о любви...
Притворялся я, что сильный, вроде бы,
Говорил: закончу десять и...
А сейчас лишь защемит под ребрами
От мгновений, что не так прожил,
Оттого, что ходят в сны подробные
Женщины, которых не любил.
Оттого, что, новизной влекомые,
Мы теряем лучшее
не вдруг,
И зовем товарищей —
знакомыми,
А товарищ —
это бывший друг.
Оттого, что жить всем долго хочется,
Но стареть не хочет ни один,
Оттого, что тень моя волочится
За семьею, призрачной, как дым...
И подкатит к горлу комом прошлое
Так, что на себя махнешь рукой...
Почему-то самое хорошее
К нам приходит с болью
и тоской...
Я
Я — создатель богов,
Фей, факиров и птиц —
Нарушитель оков,
Разрушитель границ.
Был и я палачом,
После — жертву ваял,
Тертым жил калачом,
Тоже дуру валял.
Я лепил тыщи тел,
Заселял их собой —
Вот и кончился мел,
Вот и кончился бой…
ДВОЕЧНИЦА
Закопалась дочка в одеяле,
Снится Ленке вкусное кино.
Мы с луной на цыпочки привстали,
Чтобы заглянуть в ее окно.
Я приплюсну нос ее оконцем,
Продышу кружочек в то жилье,
Где сопит, обрызганная солнцем
Двоечница — горюшко мое.
Я шепну: «Не верь, что я — пропащий!..
Я вернусь, когда взойдет трава...»
А потом найду почтовый ящик,
Сочиню веселые слова.
Поутру письмо достанет дочка,
Прилетит на кухню и — на свет,
И замрет... в одну уставясь точку,
На коленки уронив конверт.
Будет вспоминать мой дом далекий,
Подперев мордашку кулачком,
И опять не выучит уроки,
Промечтав все утро за столом...
Закопалась дочка в одеяле,
Снится Ленке вкусное кино.
Мы с луной на цыпочки привстали,
Чтобы заглянуть в ее окно.
;;;
Провалился я сквозь облака,
Но не мог догадаться, мальчишка,
Что окажется — жизнь коротка
И прекрасна,
как молнии вспышка!
Мои песни прольются дождем,
Постучат в чьи-то окна и крыши,
Над землею покатится гром,
Только жаль, я его не услышу.
Вздрогнет молния, в землю входя,
И погаснет обидно и просто...
Но зато от живого дождя
Травы вымахнут
смелого роста!
;;;;;;;;;;;;;
;;;
Ведь подвиги — всего лишь результат
Чужих ошибок или преступлений.
И значит, дьявол сильно виноват,
Что создает свои шедевры гений…
;;;
Я — ребенок, маг, волшебник,
Здесь, в песочнице идей,
Из последних сил душевных
Строю дом, леплю людей…
;;;
В Бюро Проката, чтоб избегнуть ада,
Стучатся души, теплые едва,
Чтоб поменять тела на дерева...
Пышна, громка и многословна радость,
Лишь горе вечно скупо на слова...
;;;
Налево — молодость и сила.
Направо — мудрость, правота.
А прямо — храм или могила,
И свет астрального креста…
;;;
Зачем, безумный человек,
Тебе для жизни лишний век,
Когда и день, простой — не судный,
Прожить по совести так трудно…
;;;
Красавица, родившая урода,
Глядит со страхом на свою юдоль,
И светятся во взгляде у Природы –
Отчаяние, ненависть… и боль…
;;;
В лужах солнца мартовские бесятся,
Женщины цветут и хорошеют.
Хочется напиться и повеситься.
Ну, хотя бы на девичьей шее…
;;;
Перебродила в книге вечность,
Как виноград в нетрезвом чане:
Становятся все тише речи,
Все оглушительней молчанье…
;;;
Не обзывайте меня человеком.
Я не ворую, не пью и не лгу,
Женщин чураюсь, хотя не калека,
И поедать никого не могу…
;;;
Бесконечно наше дело:
Там неточность, тут пробел.
Совершенству нет предела,
А у жизни есть предел…
***
Дело дрянь, получаешь когда
За свой труд только отзывы лестные:
Что талантливо — спорно всегда.
А бесспорно лишь — неинтересное…
;;;
Не утонет душа в море лжи и беды —
Как Луна, она вечно в полете.
Как Луна отражается в чашке воды,
Так душа отражается в плоти…
;;;
Дремучее вчера наступит завтра.
И, нарушая меловой уют,
Поссорятся в кафе два динозавра,
Друг друга человеком обзовут.
;;;
Мы — братья Света в этой мгле.
Но людям не понять:
Зачем их тянет на Земле
Друг друга убивать?
;;;
Не буду сидеть в медитации долго:
Поют соловьи — за окошком весна!..
Извечный разлад между чувством
и долгом —
Источник трагедий во все времена…
;;;
Давайте заниматься Пранаямой,
Давайте забывать свои пороки:
Ведь тот, кто ищет друга без изъяна,
Тот обречен остаться одиноким…
;;;
«Чьи вы?» — спросит чибис вора.
«Мы ничьи» — прошепчет тот.
«Кара! Кара!» — каркнет ворон.
«Карма! Карма!» — булькнет топь…
;;;
Ищу я не признанья —
Пещеру для житья,
Увы, талант — не званье,
А повод для битья…
;;;
Всех целую — падших и огромных!
Жизнь моя — смесь духа и земли —
Это сны, которые запомнил,
А не годы, что по мне прошли…
;;;
За миг до нашего прощанья
Бегу к Тебе, Творец мечты.
Я разогреть хочу дыханьем
Вселенную, где всюду — Ты…
;;;
Потому что и трусам и смелым
Помощь ближним за так не дается.
Настоящее доброе дело
Безнаказанным не остается!
***
Самадхи будет иль не будет? —
Гадал, не знал я, Боже мой,
Что за сомненья платят люди,
Как и ромашки, головой…
;;;
Судьбу не выбирают, но
Судьбу мы создавали сами:
Одни мнут виноград ногами, —
Других сбивает с ног вино…
;;;
Для неготового ума
Любая дверь, увы, стена.
Для умудренного, поверь,
Стена любая — это дверь.
;;;
Я в гости с притчами приду,
И для тебя, поверь я,
В кармане правом — ключ найду,
В кармане левом — двери!
;;;
Мы сами ум разбили на три части,
Расстроились, тревогами живем,
Привыкли только в спину видеть
Счастье,
И вот — в лицо Его не узнаем.
;;;
Поосторожней, люди, будьте с думами,
С мечтами или планами Пути…
О чем бы вы сегодня не подумали —
Все явится к вам завтра во плоти!..
;;;
Когда сплавляют лес, то бревна на реке,
Волнуясь, говорят со мной о чем-то личном.
Но им не рассказать на рыбьем языке,
Что выразить дано лишь на родном —
на птичьем…
;;;
Жена изменит, друг продаст,
Обманешся в Фемиде.
Но не солжет тебе сейчас
И не предаст тот в судный час,
Кого ты ненавидел…
;;;
Кого поддержим: ангелов, воров ли?
Кого услышим: Бога иль вождей?
Ни в чем так человек не изворотлив,
Как в тайных тяжбах с совестью своей…
;;;
Висит здезда над пашней,
Созревшая давно.
Пора б упасть — а страшно:
Темно внизу! Темно...
А пашня ждет зерно...
;;;
И пусть душа факиром Шапито
Колдует и камлает, хмуря брови —
Меня не греют, вшитые в пальто,
Жара июня и тепло любови.
;;;;;;;;;
В мире сказуемом
Первый секрет:
Ложь — доказуема,
Истина — нет!
;;;;;;
Что может кроме лжи изречь
Наш ум, от лет зависимый? —
Где начинает время течь,
Там умирает Истина...
;;;;
Птицы свищут на птичьем, на скотском —
скоты,
А Заря говорит на зареченском.
На планете Земля, человек, только ты
Не владеешь своим, человеческим...
;;;;;
Я в люльке сердца нянчил числа.
Они кричали, жглись, росли —
И наполняли высшим смыслом
Мучения людей Земли.
;;;;;;;
Мы долго взгляды не меняем,
Стремимся принципам служить.
Лишь тем Фортуна изменяет,
Кого не может изменить!
;;;;
Ты строишь церковь — это дело.
Я намекну тебе, любя:
Когда возводишь храм вне тела,
Ты рушишь храм
внутри себя!
;;;;;;;;;;;
Торопится всегда неправота
И ложь — иначе им не жить!
А истина спокойна все лета,
Ей, неизменной, некуда спешить...
;;;;
Мы живем,
Как у Бога —
О-е-ей
Как убого!
И покуда
Мы лживы,
Мы, иуды,
Все живы!
;;;
Не нужно меча иль секиры —
Умеющему рубить.
Не нужно ни тела, ни мира —
Умеющему Любить.
;;;;
Лишь то имеем мы
И любим,
Что подарили
Разным людям.
;;;;;;;;;;;
Мое открытие,
Как мир старо:
Руками черта
Бог творит добро!
;;;
Ты все играешь в «третий — лишний».
Постой, москвичка, не спеши:
Меня грызет вопрос жилищный
Уже не тела,
а души.
;;;
Свобода слова и печати,
Свобода славы и печали,
Хулы и похвалы свобода,
А вот себя судить — слабо, да?..
;;;
Страна тиранов и вандалов,
Средневековых тюрьм и тризн.
Не свергнет красных феодалов
Ни голод, ни капитализм.
;;;
Во мне хранятся целые народы,
Так в кремне ждет огонь своей поры.
Одной лишь искре стоит дать свободу —
И возродятся страны и миры!
Во мне умерших души — только тронь! —
Взойдут многоязычно, как огонь…