Ц А Р Е В Н А - Л Я Г У Ш К А
русская народная сказка в стихах
1
В древнем нашем русском царстве,
Где чего о государстве
Не слыхали – жили встарь,
Был для всех единый царь.
Было у него три сына –
Каждый как царевич зван,
Самый младший же, вестимо*,
Был по имени “Иван”.
Хорошо жилось до сроку,
Но настал примерный год,
Что к семье своей ведёт,
А кого-то – и к оброку.
Царь зовёт своих сынов,
Проявляя к ним любовь –
Всех троих – и вразумляет:
“Зря огонь в душе пылает,
Если молодец один.
Надо вам, сыны, жениться.
Много вам уже годин –
Жить так дальше не годится.
Ну-к, возьмите по стреле,
Свои луки подтяните
И стрелой под высь метните,
А потом найдите, где
Эти стрелы приземлились –
Там вы той и пригодились,
Кто вас встретит; и женой
Вы ведите ту домой”.
2
Что же – каждому понятно.
Луки бьют под саму высь.
Было бы душе приятно.
Ну, стрела, женой найдись!
Средний во дворе купцовом
Для себя жену нашёл –
Это очень хорошо:
Та уже на всём готовом.
Старший же в боярский двор
Угодил, судьбе не в спор –
Там его ждала женою,
Кто всегда лишь с полнотою.
Ну а младший же – Иван –
День, второй и третий ходит.
И куда же он попал?..
Где стрела? – всё не находит.
Наконец-то он зашёл
Прямо в топкое болото.
Боже!.. что же за забота? –
Где стрелу Иван нашёл?..
А стрела-то – у лягушки,
В зелень тёмную квакушки.
Со стрелой она во рту.
То ль в Иванову мечту?
3
Слышит Ваня: “Я – квакушка,
Ты бери меня, Иван,
Буду я тебе женУшка”.
…А болотный густ туман.
И до кочки топь по пояс,
Где лягушка та сидит.
Ей царевич говорит:
“Я, жену найти готовясь,
Думал, что найду красу,
А нашёл тебя в лесу
Да ещё в таком болоте…” –
“Не останься в неохоте –
А возьми и не жалей.
Вот увидишь – пригожуся,
Буду всех тебе милей.
Не возьмёшь – так обойдуся,
Ты же будешь без меня
Тем, кого не знают люди.
Пусть дурак тебя и судит,
Не туши в душе огня” –
“Ну а что! – пускай смеются:
Будет время, что дождутся
Все известности моей,
А с лягушкой – так скорей”.
4
Взял Иван к себе лягушку
И в платочек завернул,
Словно малую игрушку,
В свой карман и окунул.
А лягушка присмирела –
Ей в кармане хорошо…
Ну а время же – пришло:
Всем сынам закончить дело.
Воротилися домой,
Каждый с будущей женой,
А пока ещё – невестой.
Хватит всем на свадьбе места.
Вот порадуют отца:
Старший – дочерью боярской,
Средний – дочерью купца,
Ну а младший… – молодца
Держит зА сердце печаль.
Из кармана вынимает
Он лягушку, представляет
Как невесту… И едва ль
Кто бы мог себе представить
Как её женой оставить.
Но отец: “Не смейтесь, братья,
Должен здесь согласье дать я.
5
Каждому судьбой даётся,
В жизни что ему найти.
И куда стрела несётся,
Значит, вам туда идти.
А куда стрела упала –
Там и есть вот это что;
Плохо или хорошо –
Как душа о том мечтала,
И как дело ваших рук
Это сделало не вдруг,
А в причину намерений,
Ваших скрытых откровений”.
Почесали братья лбы,
Призадумались немного.
Кто же против-то судьбы?..
“Не судить лягушку строго, –
Продолжает им отец, –
Все мы с вами – Божьи твари,
И Ивану с ней быть в паре.
Здесь начало – не конец”.
Братья с этим согласились
И за смех свой повинились,
И Иван совету внял –
На руки лягушку взял.
6
Сразу три сыграли свадьбы.
Был, конечно, пир горой.
Эх, ещё там погулять бы –
Мне, тебе, да нам с тобой.
Говорят, сперва дивились
Стороне, где был Иван,
Но густел торжеств туман –
Все под вечер согласились,
Та невеста хороша,
Если жениху она
Станет верной женою
(Он же – мужем с ней одною).
А подвыпивши ещё –
Каждый с каждым породнился,
Каждый был другим прощён
И с Иваном согласился:
Жизнь – она всегда судьбой,
И неважно – что лягушка,
Главное, мягка подушка
Чтоб была под головой.
Трижды три все веселились,
Все со всеми согласились –
Хорошо втройне гулять
Да в три чаши выпивать.
7
Свадьбы кончились, похмелье
Тоже кончилось, и вот
Всех сынов, в их новоселье,
Вновь отец к себе зовёт.
“Вот вы все теперь женаты, –
Говорит, – моя вам речь:
Могут ваши жёны печь
Хлеб, которым так богаты
Мы в своем родном краю?
Для того вам говорю –
Жёнушкам своим скажите:
“Всю умелость покажите –
Утром хлеба каравай
Испеките с красной коркой
Для отца, не то вас поркой
Он проучит”. …Ай-ай-ай…
Не тупите долу взгляд –
Я про порку, понарошку,
Чтоб учились понемножку.
Каждый в жизни хлебом свят”.
Все сыны – отцу в поклоне.
Хоть женаты они ноне,
Но пока что не цари.
Жёнам хлеб печь до зари.
8
Дело, в общем-то, обычно,
Но печалится Иван –
Для лягушки непривычно
Хлеба выпечь каравай.
Буйну голову повесил,
К жёнушке своей пришёл.
“Или что не хорошо? –
Что ты, милый мой, не весел?” –
Ему квакает она,
Наречённая жена
Или попросту – лягушка.
“Моя милая квакушка,
Мне отец сейчас сказал,
Каравай чтоб утром хлебный
Ты хрустяще испекла,
Да чтоб им он был хвалебный.
Как его ты испечёшь?..
Да тебе и несподручно.
Может быть, нам будет лучше,
Коль служанку привлечёшь?”
А ему жена: “Готова
Я для случая любого.
Ты ложись-ка почивать.
Ночь пришла, пора и спать”.
9
Утро – знаем – мудренее
Вечера. Иван прилёг.
А жена, чтобы вернее
Он заснуть приятно мог,
Песенку всё напевает
Про леса и про поля,
Как цветёт весной земля.
А царевич и не знает
И не видит, как она
Кожу всю свою сполна –
ЛягушАчью – да снимает
И себя да обращает…
Кто поверил бы… – свят…. свят…
Распрекрасная девица
От макушечки до пят…
Что сейчас Ивану снится?..
– Как красива в дым весна,
Что полями расстилает…
Утро раннее… Не знает
Наш Иван – его жена
Василисушка Премудра.
…Наступает быстро утро.
Надо дело торопить –
Василисе печь топить.
10
Частые нашла решёта,
Сита мелкие, муку.
Эх… решается забота
Да любая на веку.
Сеется мука пшенична,
Тесто месится бело.
Вот оно и подошло,
Будет выпечка отлична.
Мягкий, рыхлый каравай
Из печи да вынимай.
Всходит солнце утром низко,
Вынимает Василиса
Разрумяный каравай.
Разукрасила в узорах,
По бокам – как дивный край:
Города, дворцы, а в сёлах –
Тоже там – цветут сады;
Сверху – птицы, снизу – звери.
Поглядит кто – не поверит.
Столько хлебной красоты…
Василиса вновь лягушкой
Стала – серенькой квакушкой.
Солнце выше поднялось.
А Ивану всё сошлось.
11
Нежным кваканьем разбужен,
Поднимается Иван.
“Вот тебе поднос нагружен –
Хлеб пекла, пока ты спал” –
Говорит ему квакушка,
Золотой несёт поднос.
Запах вкусный чует нос.
Скрыта хлебная горушка
Покрывалом-рушником,
Чтоб увидели потом,
Может чем Иван гордиться
Или ж хлеб есть не годится.
“Вот – бери. Вставай, пойдём
Вместе к батюшке родному.
Лучше быть всегда вдвоём,
Чем когда-либо одному”.
Встал Иван и взял поднос,
На него – лягушку с краю.
“Эх, удачу ли поймаю?” –
Думает, но всё ж понёс.
Братья тоже там собрались,
К ним и жёны привязались.
Все с подносами стоят –
Батюшку дивить хотят.
12
Вышел царь хлеба увидеть –
У кого какой итог,
Никого чтоб не обидеть.
Только всё решил уж Бог.
Старший – что с боярской дочкой –
Хлеб горелый подаёт;
Ну куда же он пойдёт?..
Лишь на псарню. Ставит точкой
Результат такой отец.
Средний – подаёт сырец
Кособокий. Дочь купцова
Не промолвила ни слова…
Видно, этих так невест
Научили раньше стряпать
Среди их родных окрест –
Не месить хлебА, а ляпать.
У бояр и у купцов
Интересы не в ученье.
А в их личном попеченье –
Принимать всех за глупцов.
Всех, кто им землицу пашет,
Сеет, жнёт, растит и даже
Часто денежку несёт.
Хлеб печи таким нейдёт.
13
Но… подходит царь к Ивану,
Поднимает тот рушник.
И, конечно же, по праву
Раздаётся громкий вскрик
Изумления не только
У царя, но и у всех…
Да… действительно, успех…
В каравае этом столько
Расчудесного всего,
Что – о-гО-го-гО-го-гО…
Были тут и поварихи:
Не такие хлебы ихи,
Пусть они и у царя
Хлеб пекли весьма искусно.
Были там и повара,
Что сказали: “Очень вкусно” –
Лишь по запаху. А царь
Говорит, что только в праздник
Этот хлеб есть; в этом разе
Громче пусть звонит звонарь –
И на чай всех приглашает.
Праздники царь уважает.
Будет праздник в чай сейчас
Для царя и для всех нас.
14
Вышел чай для всех на славу,
Удивлён и сам Иван.
Хлебушек ему по нраву –
Пьёт уже восьмой стакан,
В радость хлебушек вкушая.
Так ведётся на Руси –
У кого ты хошь спроси –
Здесь без хлеба и без чая
Вряд ли сможет кто прожить.
С этим можно ли тужить?
Хлеб и чай когда едою,
Жизнь любая не бедою.
Чай с утра вот так попив,
Принялись все за работу –
Праздник праздником, но жив
Каждый, лишь решив заботу,
Наступающего дня.
А забот у всех немало.
Время ведь такое стало –
Много их и у царя.
Вновь готовит порученье,
Для невесток наученье
Царь наш. Славен он в веках!
…Чтоб не жить ему в грехах.
15
Царь опять сынов сзывает,
Говорит: “Мои сыны,
Батюшка вам поручает
Да его исполнить сны:
Вот сегодня мне приснилось,
Что стена моя – в коврах…
Часто вижу их во снах.
И стена мне полюбилась
В этом виде, вас прошу –
Каждого свою жену
Попросить соткать на стену
Мне ковёр в такую тему,
Чтобы жил я как во снах.
Шёлку, золота берите,
Серебра… В моих стенАх
Мне их к завтрему сотките”.
Сын отцу всегда в поклон.
Эти тоже поклонились,
Порученью удивились,
Удивлять пошли и жён.
Ткут ковёр не произвольно,
На него труда довольно
Тратится – и много дней.
Как бы тут соткать скорей?
16
Жёны старших братьев сразу
Расхватали нянь и мам,
Красных девушек – приказу
Подчинился каждый сам.
Как иначе? – В услуженье
Все дворовые у них,
Ропот каждого здесь тих,
А не то и “награжденье”
Не замедлят проявить
И отправят их пожить
Крепостными на деревню,
Попахать родную землю.
Собрались да принялись
Два ковра ткать все совместно –
Уж такая это жизнь,
Уж такое это место.
А Иван опять грустит,
И опять его квакушка
Кваком: “Что за заварушка
Поднялась, и что твой вид
Так печален? – расскажи мне,
Мы ведь – каждый в половине
Наших дел, ну – говори!
И судьбину не кори”.
17
А Иван: “Мне приказанье
Батюшка дал – в ночь соткать
Так ковёр, чтобы признанье
Он во сне мог отыскать,
Чтоб узорчат был и нитью
Золотист и серебрист,
Тканью шёлковой лучист.
Да со всей своею прытью
Ты такого никогда
Не соткёшь. Пришла беда” –
“Не грусти ты, мой Ванюша,
У тебя не зря квакуша.
А квакуша – это я.
Спать ложись, и пусть приснится,
Что лягушечка твоя
Тоже может потрудиться.
Утром встанешь – посмотри,
Как ковёр мой получился,
И не думай, что приснился
Он тебе. Давай же – спи!”
И не стал царевич спорить –
Что зазря язык-то долить?
Лучше до утра поспать.
А лягушка будет ткать.
18
Ночью так оно и было –
Лягушачья кожа вновь
Сброшена, вся засветилась
Василиса… Эх, любовь…
Что не сделаешь любовью –
Всё, что только может быть;
Только надо так любить,
Как расписываться кровью.
Василиса ткёт ковёр,
Трепет рук на нём быстёр.
Раз кольнёт иглой – цветочек,
Раз кольнёт другой – листочек.
Раза три кольнёт – узор,
Да такой, что – удивляться;
И любой притянет взор,
Что нельзя и оторваться
От красы такой – глядеть
На него бы днём и ночью.
А иголке многострочью
Да в руках таких – радеть.
Птички по ковру летают,
В сад душистый приглашают,
Где жар-птица на ковре.
…Час уж утренней поре…
19
Соткала ковёр, свернула
И лягушкой стала вновь
Василиса, раз квакнУла:
“Ну, Иван, себя готовь
К представлению отцову,
Вот – бери: готов ковёр”.
Не вступая в лишний спор,
Верит Ваня кваку-слову.
Собрались опять сыны
Показать супружьи сны
Тут и батюшка-родитель:
"Ну, что свёрнуто таите?.."
Взял у старшего ковёр,
Развернул его и молвил:
“Я такие до сих пор
Для коней своих готовил –
Чтобы спину покрывать,
Если много проскакали…
Что же это вы наткали?..
…Эй, от среднего подать!”
Разворачивает средний.
“Не годится для передней –
У ворот его стелить,
Может где любой ходить.
20
Ну, младшой, – тебе хвалиться”.
Развернули… – о-ля-ля!..
Этот для стены годится,
Что в палатах у царя.
Совершенно в изумленье
Все пришли – слов не сказать.
“В праздник только постилать
Можно это наслажденье” –
Молвит царь, ковёр берёт
И к себе его несёт.
На стене его повесил.
И под ним всегда был весел.
Но неймётся же царю –
Что-то новое задумал.
И в одну с росой зарю
Возвестили в царстве шумно,
Что царём назначен пир.
А по случаю какому? –
А по случаю большому –
Удивить чтоб ближний мир:
Пусть невестки так попляшут
На пиру, чтоб видеть нашу
Да плясунью изо всех.
Пусть попляшут… э-э-Эх!..
21
А сынов своих отдельно
Царь-отец предупредил,
Чтобы каждый несомненно
На пиру с женою был
И жена чтобы – сплясала
Перед ним на том пиру.
“А не то с тоски помру, –
Молвит царь. – Пора настала
Им красу всю показать
Да по-нашенски сплясать.
А кто спляшет всех лучшЕе –
Будет той алмаз на шее”.
Кажет царь сынам алмаз,
Лучики в нём так сверкают –
Режут прямо-таки глаз…
Вновь сыны в поклон кивают:
Да, мол, жён мы приведём
И они, конечно, спляшут
В радость искреннюю вашу;
А сейчас мы к ним пойдём.
“Что ж – идите и ведите,
Их получше нарядите –
Покажите всю красу.
А алмаз я принесу”.
22
В каждом царстве пир – событье.
…Понаехало гостей…
Каждое на пир прибытье
Было лучшей из вестей.
Царь любил, чтоб всё – с размахом;
Пить – так пить, плясать – плясать;
И его тем почитать
Чтоб могли не вертопрахом.
Между тем Иван грустит.
На него жена глядит –
Ну, лягушка, значит, – снова.
Сполнить всё она готова.
Ей Иван: “Приглашены
Мы на пир. Такое дело…
Там сплясать должна ты смело,
Но чтоб не были смешны
Мы с тобой” – “Ну, милый мой,
Разве это незадача?
В деле каждом есть удача.
Ты ложись, давай, не стой.
Но не спи – меня послушай.
На пиру один пей, кушай,
Я к тебе спустя приду –
И совсем не на беду.
23
Как услышишь стуки, громы…
Не волнуйся, всем скажи –
Едет в царские хоромы
Та, живёт что не по лжи,
То есть – я – да в коробУшке,
Чтобы было не понять
(На себя-то что пенять?),
Как и быть должно лягушке”.
А Иван уже привык
Не длиннить с женой язык.
Утро будет мудренее,
А с его женой – вернее
Будет всё всегда и так,
Как она всё намечает.
Ведь Иван не тот простак,
Кто всего не понимает.
Ночь опять во сне идёт.
Василиса всё готовит,
Слов она зря не уронит –
Точно всё произойдёт,
Как она кому сказала.
У царевича-Ивана
Не жена, а просто клад,
Он чему, конечно, рад.
24
А Иван не то, чтоб хитрый…
Он однажды подглядел,
Кто же был собою прыткий
Среди всех вот этих дел.
Видел шкурку лягушачью,
Василисы всю красу.
“Может, я жену спасу
И красу её девчачью –
Надо только шкурку сжечь,
Василису так сберечь –
Чтоб в ква-ква не превращалась,
А собою оставалась
В этом облике людском”.
Затаил о том мечтанье,
Утречком иль вечерком
Всё хотел своё желанье
Выполнить. Но то никак
Не давалось. В сновиденьях,
Оставаясь в намереньях,
Он о том увидел знак –
Что как пир вовсю начнётся,
На минутку он сорвётся –
Сможет шкурку своровать,
Как жена начнёт плясать.
25
Пиру день пришёл начаться,
Гости съехались, родня…
В зале стали собираться,
Поджидаючи царя.
Царь вошёл, все поклонились,
Он торжественно кивнул,
Вправо-влево чуть взглянул.
За столом все усадились.
Каждый красно разодет,
Никаких не знает бед.
Жёны братьев так нарядны –
Никакой не хватит правды
Их наряды описать:
Жемчуга, брильянты, розы…
Ну… царевичам подстать.
Были все пока тверёзы,
Чтобы это разглядеть.
А Иван? – он одиноко
За столом сидит, и сбоку –
Никого, чтоб там сидеть.
“Что квакушечку в платочке
Не принёс в её росточке?” –
Братья, вроде бы в смешки.
Эх… невинные грешки…
26
А Иван им: “Погодите,
Пир ещё не всей горой,
И ещё вы поглядите
На платочек этот мой”.
Пир ещё не начинался.
..Только царь хотел поднять
Тост и этим пир начать –
Шум какой-то вдруг раздался.
Всё сильнее и сильней!..
Стол шатается. Коней
Слышен топот. Все вскочили
И бежать уж наловчились
Тут Иван и говорит:
То всего лишь коробушка.
В ней жена моя сидит,
Что для вас всего квакушка –
Едет тоже пировать”.
Все к окошкам подбежали…
Ну и что же увидали? –
Будто сказочная рать:
И гонцы и скороходы,
Над каретой неба своды,
Тройка ярая гнедых –
Ну так прямо всех под дых…
27
Удивлённые все лица –
Что такое? Что за вид?..
Из кареты Василиса
Вышла. Мир красой залит.
На красу все задивились,
Слова молвить силы нет –
Будто в марте солнца свет.
И из рук о пОл разбились,
Выпавши, стаканы. Что ж –
К счастью! – И Иван пригож.
К Василисе он подходит
И к отцу её подводит.
Не лягушку видит он,
А красавицу-невестку.
Видно, в жизни есть закон –
Завидущему в отместку
То судьба преподнесёт,
Он чего не ожидает;
У другого отнимает –
А судьба другим даёт.
Посмотрел Иван на братьев,
На их жён в хороших платьях –
Не сравнить с той, что вошла.
– Может как судьба решать.
28
Пир идёт теперь горою,
Все едят вовсю и пьют,
Удивленье меж собою
По рядам передают.
“Что царю – то всё возможно
Иль царевичам его.
Нам же хватит своего”. –
Так все мыслят осторожно.
Василиса кубок пьёт
И в рукав остатки льёт,
Ест когда она жаркое,
То – в другой всё остальное:
Косточки, остатки трав…
А у братьев жены тоже
Думают, что младший прав, –
Льют, бросают… и, похоже,
Что-то будет всё же им…
Продолжением же сказки
Начались по залу пляски.
Что ж, давайте поглядим.
Музыка вовсю играет,
Первым царь всё начинает,
И царевичи потом,
Ну а там уж все гуртом.
29
Вот выходит Василиса –
Как по воздуху плывёт,
И Иван в красе открылся;
Танец весело идёт.
Рукавом одним взмахнула –
Озеро возникло тут;
Взмах другим – уже плывут
Лебеди в нём; а подула
Вверх по залу – так цветы
Вниз посыпались в мечты,
Что у каждого роились.
Все опять так удивились…
Кончила она плясать,
Всё куда-то сразу скрылось.
Царь встаёт о том сказать,
Явью как мечта приснилась –
Плясок много видел он,
Но такую… загляденье…
Значит, выпало везенье.
Так бывает испокон.
Всё выходит по-царёву,
Если верен кто-то слову.
А не верен кто в словах,
Тот всегда не при делах.
30
Но плясать – так всем конечно.
Жёны братьев вышли в круг,
Рукавами так беспечно
Замахали… Милый друг,
Расскажу – так не поверишь:
Что забрызгали – пустяк –
Кости раскидали так…
И страстей всех не измеришь.
Ведь одна – царю под глаз…
Глаз же только случай спас.
Чуть не стал царь одноглазым.
Потому велел он сразу
Им покинуть славный пир.
…Продолжался пир весельем
И собой всё больше вширь,
И уже одним везеньем.
А Иван миг улучил,
Вышел как-то на минутку
И сожёг лягушью шкурку.
Чем себя и огорчил.
Но пока он то не ведал,
Думал, что – его победа.
На пиру с женой сидел,
На неё вовсю глядел.
31
Пир закончился, и гости
Едут по своим домам.
“А ещё раз коль попросим –
Приезжайте снова к нам” –
Говорит царя дворецкий,
Ну и каждому – в поклон,
Свою службу знает он.
Он – простецкий и хитрецкий.
И Иван с своей женой
Тоже двинулся в покой.
Он – с Премудрой Василисой
Сделать жизнь хотел не склизкой,
Шкурка лягушачья ведь
Вся сгорела белым дымом.
Видел он в болоте смерть,
И себя в нём – несчастливым.
Связь болота и ква-ква
Ощущал он в скользкость кожи,
А теперь она… “О Боже!..” –
Лишь в покой вошли едва –
Восклицает Василиса:
Нету шкурки, только искра
Из печной трубы летит.
Василиса говорит:
32
“Ах, Иван, ты чтО наделал!
Подождал бы лишь три дня,
Стала б я в одежде белой
И единственно твоя.
А теперь – прощай! Захочешь –
Так за тридевять земель
Разыщи меня. А хмель
Безрассудства больше очень
Не показывай зазря.
Упроси отца-царя
В тридесято государство
Да в подсолнечное царство
Отпустить тебя, где царь
Самый тот Кощей Бессмертнй,
Что известен был и встарь.
Ничего что ты – лишь смертный:
Не жалея своих ног,
Как износишь да три пары
(Но ещё не будешь старым)
Из железа ты сапог,
Как три хлеба из железа
Изгрызёшь, – у жизни среза
Ты окажешься – тогда
Ты моё услышишь “Дa”. –
33
Так сказала и пропала.
Запечалился Иван.
Было, видно, ему мало
Что лягушка – не обман,
Захотелось больше правды.
Вот он правду-то и сжёг.
И какой теперь итог?
…Но жена – не для награды
Иль – не только для наград,
А чтоб муж был жизни рад.
А сейчас вся жизнь не в радость.
Эх, Иван, святая младость…
Чтоб жену не отыскать? –
Нет, Иван не думал даже,
Ведь умел он воевать
И душой был смел, отважен.
Дал ему отец добро,
Дать хотел сопровожденье,
Но Иван вооруженье
Взял себе лишь. Хорошо.
Путь лежит ему далёкий,
Без коня он, одинокий, –
Как велит жены наказ.
Весь в железе он сейчас.
34
В сапогах железных ходит,
Из железа хлебы ест.
И глазами всё обводит,
Что ни видится окрест.
Много – мало, долго – кратко,
Но два хлеба он изгрыз
И сапог две пары – вдрызг
Износил. Явилась хватка
По земле пешком ходить,
Тяжесть на себе носить.
Дури, гонора излишек
Поистёр, пусть даже книжек
Он в дороге не читал.
Третьи сапоги уж ноги
Железнят. Что испытал
Наш Иван – то знают Боги…
Третий хлебушек грызёт
И дорогами-путями,
Не ходили где мы с вами,
Он идёт, идёт, идёт…
Путь, тропинка иль дорога
Приведут туда любого,
Куда должен он прийти,
Чтобы что-то там найти.
35
Повстречал он как-то старца:
“Здравствуй, дедушка”, в ответ:
“Здравствуй, мОлодец”. Скитальца
Встреча радует как свет.
Побеседовать присели,
Костерочек развели –
Просто так ведь не могли
Разойтись. Теперь – соседи.
“Ищешь чтО, куда идёшь?
От судьбы себе чтО ждёшь?” –
Старец спрашивал Ивана.
Тот, конечно, без обмана
Рассказал печаль свою,
А точнее если – горе.
“Да Иван… как посмотрю,
Ты найдёшь жену не вскоре.
Зря ты шкурку-то спалил –
Ты ль одел? – не ты и снимешь.
Не найдёшь – жену обидишь.
Ты себя тем обделил:
Василиса – дочь Кощея
И его она мудрее
Уродилась. Он и – в гнев,
Шкурку на неё одев.
36
Приказал он ей три года
Жить лягушкой. Помнишь как
Да нашла её свобода?
Да… стрелой… А ты – простак.
– Был, по крайней мере, раньше.
Оставалось лишь три дня
Для неё и для тебя
До скончанья срока. Дальше
Жили б на свободе вы
Да друг в друга влюблены,
И Кощей бы не мешался –
Зря ль он дочью награждался?
Делать нечего теперь.
Путь судьбы быть должен пройден.
А в судьбу свою ты верь
И на что-то будешь годен.
Вот – бери: тебе клубок –
Он докатится докуда
И тебе идти дотуда.
У судьбы всему есть срок”.
Старец всё сказал Ивану.
Пересказывать не стану.
Вся ему понятна суть.
Верным вере своей будь.
37
Костерок потух, и время
Каждому своим путём
В жизнь идти, по вере веря.
Все по жизни так идём.
От души царевич старца
За клубок благодарит.
Путь ясней теперь лежит,
И обратно не вертаться.
За клубком идёт Иван
Через много разных стран.
Катится вперёд клубочек
Без каких ему отсрочек.
По высоким по горам,
Да зелёными лугами,
И по тёмным по лесам,
Ну а где и болотАми.
Много видел разных мест
Наш Иван, и пару третью
Износил сапог, не ест –
Хлеба нет, а ловит сетью
Рыбу в озере, в реке ли.
Нет железа две недели
Вот уж как. Подходит срок,
Чтоб Иван всё сделать мог.
38
В бор заходит он дремучий.
Там навстречу вдруг – медведь,
Бурый весь такой, могучий.
“Эх, убью-ка, – надо ведь
И поесть – воды здесь нету,
Рыба кончилась давно” –
И стрелу на лук ровнО
Ложит он. На думу эту
Вдруг медведь в ответ рычит:
“Не стреляй!.. судьбы ключи
Держишь ты. Ещё увидишь,
Коль меня ты не обидишь,
Как тебе я пригожусь”.
Пожелел Иван медведя:
“На рычанье положусь”,
И вперёд пошел, не медля.
Катит-катится клубок…
Вот выходят в чисто поле.
Есть же хочется всё боле.
Видит: селезень высок,
Но стрелой достать возможно.
“Ой, Иван, ой, осторожно!
Не стреляй! – тебя прошу –
Я тебе ведь пригожусь”. –
39
Это селезень уж просит,
Добр Иван – отставил лук.
Селезень себя уносит
В даль, где нет ему разлук.
А клубочек как клубочек:
Дальше катит тоже вдаль.
Селезня Ивану жаль:
“Пусть живёт, сынов и дочек
Пусть растит, а я найду
Для себя ещё еду.
Глянь-ка, вон: косИтся заяц”.
И стрелу Иван – под палец.
Только снова слышит вдруг:
“Не стреляй в меня! когда-то
Пригожусь и я, мой друг".
Что ж… Иван стрелу – обратно.
Не стреляет он в друзей.
Вот – собрал себе грибочков,
Отварил и съел. Клубочек
Покатился поскорей.
И выходят к синю морю.
Может, здесь конец и горю?
Нет, Иван… не все пути
Удалось тебе пройти.
40
По морскому по песочку
Тяжело идти. Но вот
Видит: поперёк клубочку –
Щука, пучится живот.
Ну… сейчас её зажарю…
– Только ладит костерок,
Как вдруг слышит голосок
(Не везёт с едою парню):
“Костерок свой погаси,
Меня в море отпусти;
Меня выбросило шквалом,
А тебе я не задаром:
Будет время – пригожусь”.
И Иван с улыбкой щуке:
“Ладно – отпущу, не трусь”.
И в свободным взмахе руки
Щуку разом – в море-синь.
А Иван набрал ракушек,
Их раскрыл, поджарил, скушал.
У клубочка попросил,
Чтобы тот его скорее
Да привёл куда вернее,
Где бы он составил план
И к Кощею бы попал.
41
Долго-коротко: к избушке
Вышли в чаще разлесной,
Из неё неслись частушки,
Словно их мели метлой.
А стоит на курьих ножках
Та избушка и вокруг
Поворачивает вдруг
Иль не вдруг, скрипя немножко.
Ждёт-пождёт… всё – круть да верть…
Что в избушке – жизнь иль смерть?
Что-то вид её разбойный,
А Иван за путь спокойный…
Потому избушке он:
“Повернись-ка к лесу задом,
Передом – ко мне. …Под стон,
Но ему избушка сразу
Исполняет сей приказ.
Входит со своим клубочком…
А на улице уж нОчно.
Свет лучины режет глаз…
Пригляделся… А на печке –
Стало видно как при свечке –
Баба там Яга лежит,
Костяной ногой дрожит.
42
А Яга поводит носом –
Чует, чует русский дух.
Задаваться ль ей вопросом? –
Будет здесь одно из двух:
Или съест его, зажарив,
Иль отпустит – что навряд.
На Ивана пЕрит* взгляд,
Свои чувства отоварив:
“Добрый мОлодец, зачем
Ты пришёл? И – насовсем
Или только на минутку,
Чтоб дальнейшую раскрутку
Дать дороженьке своей?”
Добрый мОлодец: “Сначала
Баньку сделай потеплей,
Кадку, венечки, мочала…
Приготовь попить, поесть…”
И “пожалуйста” здесь словом.
– Было быстро всё готовым:
От Яги да гостю – честь.
(Жарить сытого приятней –
С каждый блюдом то понятней).
Но начнётся разговор –
Будет весь окончен спор.
43
В разговоре ж прояснилось,
ЧтО да где, да и когда
Вдруг с Иваном приключилось,
Он идёт теперь куда,
Аж Кощеева что дочка
У Ивана-то жена.
А Яга… Яга – она
Где-то около чуточка
Тож кощеева родня.
Ну, Иван… дождёшься дня –
Не зажарят тебя ночью.
То увидишь ты воочью.
Случай твой – один из ста,
Ну а может, и из тыщи.
Молвят у Яги уста:
“Вон кого, Иван, ты ищешь….
Знаю, знаю… и она
У Кощея в доме снова,
Без твово* ей грустно слова.
Взаперти сидит одна.
А Кощей… Кощей – Бессмертный,
К смерти дух его инертный.
Ни стрела, ни лук, ни меч
Головы не сбросят с плеч.
44
Потому он не боится
Ничего и никогда.
Смерть ему ведь не случится, –
Продолжает сказ Яга, –
Смерть его… – припомнить надо:
Аж на кончике иглы,
А игла в яйце средь мглы
В животе у утки; правда,
Утка – в зайце, он – в ларце,
А ларец-то – на венце
У раскидистого дуба.
Дуб же тот растёт покуда
В заколдованном лесу.
Как тебе туда добраться –
Так и быть уж, расскажу.
В случай наш и постараться
Для тебя ещё могу:
Расколдую лес, чтоб вольно
Мог идти ты им. Довольно!
Этим вот и помогу.
Ну а дальше – сам как знаешь:
Все – родня мы; понимаешь?
А с роднёй – и так и так.
Это уж как с неба знак”.
45
“Что же, бабушка-ягУшка,
И на том благодарю.
Разверни свою избушку –
Выйду в лес я под зарю,
Что тобою расколдован.
Дуб раскидистый найду
И ларец на том дубУ,
Что в венце его закован.
Золотые цепи рвать
Мне ведь надо привыкать.
Доберусь до Василисы
Через низы или выси”.
…По густым опять лесам
Стал Иван да пробираться,
Внемлет разным голосам.
А в лесах им раздаваться,
Прям, назначено судьбой.
Кто бывал с ночёвкой в лесе,
Тот подумывал о бесе,
Слыша часто звук такой,
Что ни с чем не сочетался.
…А он снова раздавался…
Да утра тянулось время.
Но… у нас другое бремя.
46
Вяз Иван в болотных топях,
Буреломы обходил,
И кусты во многих сотнях
В чащах на пути рубил.
Долго-коротко ли… Долго –
Скажем так. Не лёгок путь,
Где себя не обмануть
В тяжесть выбранного долга…
Но к Кощееву всё ж дубу
Подошёл Иван, и думу
Начал думать – дуб до неба:
В облака упёрт. Победа
Не достанется легко.
Вёрст на сто в земле корнями.
А корона далеко
Пораскинулась, цепями
В ней прикованный ларец
Да под самой вышиною.
Что поделаешь с такою
Вышиною, наконец?
– “Эх… сейчас бы мне медведя –
Мы бы с ним вдвоём радея,
Дуб смогли бы повалить.
Одному-то как мне быть?’ –
47
Только так Иван подумал,
Как уж ломится медведь
Сквозь кусты, деревья – шумно –
Он такой здоровый ведь.
Как на дуб да навалился,
Так и вывернул его,
А важнее же всего,
О земь что ларец разбился.
Да беда: как из ларца –
Заяц вскок… лови гонца!
Наутёк так припустился,
Только след за ним дымился…
“Эх, а мой-то заяц где?..
Вот он!” – Этого хватает,
Быть тому сейчас в беде…
Утка разом вылетает,
В сине небо поднялась.
Как мечте Ивана сбыться?
Нет, сдаваться не годится.
Что же делать-то сейчас?..
Где же селезень Иванов?
Ну а селезень – бывалов:
Утку чтО ему догнать
Да её крылом же – жасть?!
48
Утка, видимо, со страху
Да роняет вниз яйцо.
Со всего оно размаху –
В сине море. …Налицо
Неудача здесь Ивану:
Сине море глубоко…
Он не знал – недалеко
Щука плавает – по нраву
Глубина морская ей.
Ну-ка – за яйцом скорей…
И зубами осторожно
Его ловит… А тревожно
Весь изводится Иван –
Нет яйца, навек пропало…
Щука же уже всплывала.
Неужель глазам обман?..
Нет же, вот оно – яйцо!
Щука ближе подплывает.
Вот Иван сейчас достанет…
И – достал. Ну… молодцОм!
И сейчас же разбивает
То яйцо, ведь в нём – он знает –
Внутри спрятана игла,
Что ему бы помогла.
49
Вот сейчас сломает кончик
У иглы – Кощей умрёт,
И ничто его уж нонче
От такого не спасёт.
Но какой от смерти толк,
Пусть она и для Злодея?
Много в мире тех иголк*,
Эту же вогнал сильнее
Тем и тем её концом
В дерево - не подлецом
Чтобы дальше жил Кощей,
Без плохих вещей теперич.
Коль иглу кто так вогнал,
То Кощей уж не буянил,
И, хотя не умирал,
Но уже жил не без правил –
Силы злющей не имел,
Волшебство своё утратив
(Этим издеваться хватит).
В общем, был он не у дел.
Потому Иван без платы
И вошёл в его палаты,
Василису увидал.
Он того так долго ждал…
50
И она ждала же долго.
“Ну, Иван, сумел найти,
То теперь, как перед Богом, –
Нам с тобой одни пути.
Я теперь твоя навеки
Перед небом и землёй.
Я всегда теперь с тобой.
Как в моря впадают реки,
В этом нам одни года –
Будем вместе навсегда”. –
Так сказала Василиса,
Поклонившись мужу низко;
Поклонился он в ответ.
Ярко небо озарилось,
И упал на землю свет,
Что как надо всё случилось.
Лучший конь Кощея враз
Их домчал назад до дома.
Там живут они влюблённо –
Уже царствуя – сейчас.
Царство это всем известно,
И живут в нём повсеместно
Люди только хорошо.
Слава Богу.
Так что – всё.
К О Н Е Ц
Примечания*
Общее:
Данная сказка-поэмка написана
малым полным черашем (24-х строчным
малым полным черашем с усечением
1-й подстрофы 28-ми строчного большого
полного чераша:) , лишь начало сказки
(1-й чераш) написано большим полным
черашем.
Подробнее об авторской строфе чераш
см. на страничке внизу в “ИНФО”.
К строфе 42
“перит” – читается “пЕрит” – от слова “упирать”,
но со смыслом “пялит”
К строфе 43
“твово” (устаревшее разговорное) = твоего
К строфе 49
"иголк" = иголок
"теперич" = теперь