Струны вились под смуглой рукой,
А глаза замирали в тоске,
Пел о чем-то цыган молодой
На цыганском своем языке.
Хрипло кони уставшие ржали,
Разгорался вечерний костёр
И как парус удач и печали
За костром отражался шатер.
Отражались чумазые лица
Озорных неуёмных детей,
И старуха, как вещая птица,
За семьёй наблюдала своей.
Трубку чистил цыган бородатый,
А цыганка в цветастом платке
Предлагала за низкую плату
Мне судьбу рассказать по руке.
Говорила, что вздорная доля
Ждёт меня на житейской тропе,
Что цыганская дикая воля
На моей отразится судьбе.
Что уйду я от жизни уютной,
Унесусь, повинуясь ветрам
И привыкну к машинам попутным,
Как цыган к балаганным шатрам.
Всё сбылось, что она говорила,
Не щадили скитаний ветра.
Ах, цыганка, зачем ворожила
Мне такую судьбу у костра.
И зачем, возвышаясь на склоне,
Отражаясь, пестрел балаган
И хрипели уставшие кони
И играл на гитаре цыган.