Расплавился закат в горниле солнечной печи,
Распахнутая дверь пружиною вернет воспоминанья
И Мендельсон, как вор, на цыпочках в ночи
Крадет надежду на прощенье без прощанья
Семь демонов терзают нотный стан,
Семь нот взывают о пощаде к тишине небесной
И шепчут в темноту его уста:
Мне без нее на этой голубой планете будет тесно…
Уставший свет уснувших фонарей
Согреет лунную дорожку до рассвета.
Она, вдруг спустится к нему по ней
И скажет: «Как мне хочется тепла и света!»