Он мягко по ковру ступает
и терпеливо выжидает,
чтоб было всё наверняка,
чтоб не напрасно для броска
потратить силы;
зевнув красиво,
он когтем трогает узор,
лишь взгляд в упор
направлен точками огня
в меня.
Он крови гордой, но не чистой:
отец - сибирский кот пушистый
из тех, кто для дворовых драк
не знал врагов слабей собак,
а мать его - из той земли,
где кошки кольца берегли,
конец хвоста загнув крючком...
В упругий ком
он сжался вдруг, и в тот же миг -
прыг!
Мимо!
Неудержимо
дикой силой
нас подхватила
игра -
вне зла и добра,
не на жизнь и на смерть,
а так - посметь
потрогать чужие нервы...
Кто - раньше? Кто первый?
Прыжок! Летит,
но сбит
моим ударом;
жаром
полыхнуло из бешеных глаз.
В третий раз
он прыгнул, извернулся
и коснулся
меня когтями;
пламя
задело щёку мою...
Тёплой крови струю
я вытер платком не спеша;
мой кот, тяжело дыша,
подошёл ко мне тихо и лёг
у ног.
Теперь я начну писать,
а он - терпеливо ждать,
когда мы опять вдвоём
нашей игры не начнём.
Так уж заведено:
её мы ведём давно
на грани войны и схватки,
без ярости, для разрядки,
но в подушки когтей не пряча.
Не иначе.
начало 1980-х