Мне никогда не видеть полной воли,
везде находит пестующий взгляд.
Четыре прадеда, четыре разных доли
из дальней дали на меня глядят...
Первый. Василий.
Черниговский, из славных Запорожских,
служил ты честно, Родину любя.
Казак, полковник, иммигрант, сапожник –
не предавал ни веры ни себя.
Историк звать белоказаком станет.
Присяге верен был ты не один.
Вы рубежи хранили в Туркестане,
с боями отступили на Харбин.
Вы не отчаялись и не пустились в смуту,
смиренномудро покорясь судьбе,
но мужественно, каждую минуту,
трудясь, хранили Родину в себе.
Второй. Александр.
Нотариус в Моршанске, разночинец,
прекрасный семьянин и правовед,
заметен, вхож. Хоть в невысоком чине,
но - Питербургский университет!
Ты искренне любя родные лица,
не позабыв в заботах и делах,
им платья всем заказывал в столице,
чтобы блистали дочки на балах!
Кичится кто-то древним первородством,
ужалить и унизить наровит,
но истинное духа благородство
не ниже благородства по кровИ!
Третий. Иван.
Крестьянский сын, отец - рязанский мельник.
Когда позвал – пошёл царю служить.
Из рядовых – заслуженный фельфебель,
недолго только удалось пожить.
И даже приобщённые культуре,
Русско – Японской отдавая дань,
расскажут всё про битву в Порт Артуре,
Но мало кто припомнит Ляоянь.
У мёртвых не отнять законной славы.
Воспоминанья светлы и горьки.
Проигрывают битвы генералы,
Солдаты отдают за них долги.
Пронёс ты крест особенного свойства,
заслуженно награду получил.
Тебя за беспримерное геройство
Крестом Святой Георгий отличил.
Четвёртый. Василий.
Везде живут честнЫе христиане.
Ты думал о спасении души,
церковный староста, зажиточный крестьянин,
В забытой счастьем пензенской глуши.
Заслуг имел ты может и немного,
и подвигов не сделал никаких,
но сразу после почитанья Бога,
ты ставил уважение других.
Ты честен был, на яркое не падок,
но в лихолетьях веру сохраня,
неугасимо тлеющей лампадой,
горишь, как память вечного огня.
Вы и я.
Какие б ветры злые ни косили,
какая б боль ни корчила в дугу,
Василий, Александр, Иван, Василий,
пока вы рядом – я не упаду!
А если от болезней обессилю,
или ослабну от житейских ран,
меня поддержит прАдед мой Василий,
и скажет: «Распрямись!» герой Иван.
Ну а когда хочу на хамство – хамством,
или сержусь, других за всё виня,
то прАдед Александр из Моршанска
с иронией посмотрит на меня.
Когда же искушений не осилю,
когда молитва даже мне не впрок,
благообразный, ласковый Василий
простой и сильный преподаст урок.
Благодарю!
Ну чем могу я с вами расплатиться?
Спасибо! ...
И ещё сказать хочу:
мне есть о чьём спасении молиться,
мне есть во имя чьё зажечь свечу...
Октябрь, 2008