А старик этот, знаешь, давно никуда не спешит,
дремлет, мягко закутавшись в складки табачного дыма.
Его сны – в жаркой патине солнца на мёртвых камнях,
в тусклом глянце на панцирях чёрных морских черепах,
или в том, что уходит – случайно, не слышно и мимо.
И ещё, говорят, он умеет излечивать боль,
заплетая, как сети, прозрачные длинные годы,
где беда твоя вздрогнет шершавым и тёплым зерном,
прорастёт... Прикоснёшься – осыплется белым песком,
что подвластен теченьям реки и желаньям погоды.
Как крепка будет сеть ты узнаешь... Но поздно в побег –
так осенние нити желты и набухли дождями,
а из зимних клубков, всё густея, проносится снег,
и зелёные завязи лета баюкают память.