Только с годами начинаешь понимать, что уже прожитая собственная жизнь чего-то, да стоит. Прошлые события со временем обретают новый, более значимый смысл. Словно листаешь книгу чужой Жизни... Словно всё это было не со мной…
Вот и сейчас, накатило, схватило под микитки, за самую душу… что-то теплое, близкое, от чего под ложечкой защемило и комок в горле…
Ранняя юность… Четырнадцать лет от роду … Стреляющий в самое сердце мотив знаменитых «Журавлей», принесенный в малолетку на «рёбрах» легендарным Петром Лещенко.
… Тундра … Сентябрь … Замершее в ожидании долгой полярной ночи хвойное мелколесье … Незатейливый костерок … Закопченная алюминиевая кастрюля с чифиром … В сумеречном свете суровые лица мужиков – поселенцев, «откинувшихся» из местных ИТУ… и мудрый лагерный «смотрящий» вольнопоселенец Васька Зернов в обнимку с неразлучной семиструнной гитарой … да я – птенец из малолетки, страдающий под пронзительные «взрослые» откровения лагерного барда о воле, душе, Жизни...
ВЕСТОЧКА ИЗ МАЛОЛЕТКИ
Здесь, под небом чужим я как волк одинокий
Без друзей, без семьи, без тепла очага.
Между мною - зэка и тобой - синеокая
Тундры вечный покой, мерзлота и тайга.
Я писать перестал: письма к вам не доходят.
И не жду уж теперь дорогих мне вестей.
Журавлей караван дружно к югу уходит,
Унося мой привет для тебя и друзей.
Как там наш палисад и рябины в окошке?
Ведь и в вашем краю скоро грянет зима.
Снова лягут снега на поля и на стежки…
Словно в гости и к вам забредет Колыма.
Журавли, журавли, к моей милой летите
Ну, а мне до «звонка» никуда не уйти.
Вы полярной весной снова к нам возвратитесь.
Буду очень вас ждать на обратном пути.
1954 год. Колыма. Пятистенное.