http://video.mail.ru/mail/kedrov42/6-все стихи в авторском исполнении
-Бесконечная-
ежедневно слышу тебя
как-то странно звучат слова
закрываю глаза
и всюду передо мной
эти крики рожденные тишиной
эти краски рожденные темнотой
вот сижу оставленный всеми
в глубине понятий и слов
исчезает видимый мир
но я могу говорить
и мир рождается снова
на обнаженный нерв нанизывая звуки
все глубже чувствую великий диссонанс
и радость возвышения над миром –
Поэзия – вершина бытия
и вагоны стиснутые в железном рукопожатье
и деревья и станция и тишина
и ты в тишине уходящей ночи
и все что связывает с тобой
и миллионы которые спят рабами
ничего не понимая в такой любви
нуль миров вращается в небе звезд
это взгляд возвращается к своему истоку
листопад ягуаров
полусолнечный бред весны
выдыхание песни
из легких съеденных туберкулезом
и бессмертье будущего конца
и синий день и красная волна
зеленый луч упал на попугая
и попугай заговорил стихами
и синий день и красная волна
и я бегу бросаясь под трамваи
и синий день и красная волна
где голубой укрылся папоротник
и в пору рек века остановились
мы были встречей ящериц на камне
около окон пролет полета
и этот стон
среди серых стен
какой-то прохожий
шагнул в пространство
и рухнул замертво
сквозь столетья
вода текла
сквозь бетон и вечность
а дворник сметал с тротуара звезды
и в мокром асфальте ломались люди
я вышел к себе
через-навстречу-от
и ушел под
воздвигая над
двое нас – это очень много
это больше чем можно
больше чем я могу
никогда не приближусь к тебе
ближе чем цветок приближается к солнцу
никогда не назову тебя именем
которым хочу назвать
всюду где чувствуется несовершенство
ты возникаешь
как тоска по стройному миру
на черном озере белый лебедь
на белом озере черный лебедь
белый лебедь плывет
и черный лебедь плывет
но если взглянуть в отраженье
все будет наоборот –
на белом озере черный лебедь
на черном белый плывет
человек оглянулся
и увидел себя в себе
это было давно
в очень прошлом
было давно
человек был другой
и другой был тоже другой
так они оглянулись
допрашивая друг друга
и никто не мог понять
кто прошлый
кто настоящий
кто-то спрашивал
но ему отвечал другой
и слушал уже другой
потому в голове был хаос
прошлое перепуталось с настоящим
человек оглянулся
и увидел себя в себе
одногорбый верблюд
и двугорбый верблюд
и двуногий
идет одногорбый верблюд
глотая пески и туманы
идет одноногий верблюд
все в память и в сон превращая
а в городе пляшет луна
над городом плачет луна
слезами домов
и людей
очень маленьких
и нереальных
но гордых собой до конца
и молча идем мы
сквозь песчаную бурю дождя
немного аисты
немного верблюды
и молча бредут мне навстречу
одногорбый верблюд
одноногий верблюд
и двуногий
идет одногорбый верблюд
глотая пески и туманы
идет одноногий верблюд
все в память и в сон превращая
я кладбище погибших кораблей
я сон ее
ее печаль и свет
я для нее туман и колокол в тумане
а для себя я ничего
я знаю
я кладбище погибших кораблей
нуль миров вращается звезд
это взгляд возвращается к своему истоку
Бесконечная
Ежедневно слышу тебя как-то странно звучат слова закрываю глаза и всюду передо мной эти крики рожденные тишиной эти краски рожденные темнотой вот сижу оставленный всеми в глубине понятий и слов исчезает видимый мир но я могу говорить и мир рождается снова на обнаженный нерв нанизывая звуки все глубже чувствую великий диссонанс и радость возвышения над миром – поэзия – вершина бытия и вагоны, стиснутые в железном рукопожатье и деревья, и станция и тишина и ты в тишине уходящей ночи и все что связывает с тобой и миллионы которые спят рабами ничего не понимая в такой любви нуль миров вращается в небе звезд это взгляд возвращается к своему истоку листопад ягуаров полусолнечный бред весны выдыхание песни из легких съеденных туберкулезом и бессмертье будущего конца и синий день и красная волна зеленый луч упал на попугая и попугай заговорил стихами и синий день и красная волна и я бегу бросаясь под трамваи и синий день и красная волна где голубой укрылся папоротник и в пору рек века остановились мы были встречей ящериц на камне около окон пролет полета и этот стон среди серых стен какой-то прохожий шагнул в пространство и рухнул замертво сквозь столетья вода текла сквозь бетон и вечность а дворник сметал с тротуара звезды и в мокром асфальте ломались люди я вышел к себе через-навстречу-от и ушел под воздвигая над двое нас это очень много это больше чем можно больше чем я могу никогда не приближусь к тебе ближе чем цветок приближается к солнцу никогда не назову тебя именем которым хочу назвать всюду где чувствуется несовершенство ты возникаешь как тоска по стройному миру на черном озере белый лебедь на белом озере черный лебедь белый лебедь плывет и черный лебедь плывет но если взглянуть в отраженье все будет наоборот – на белом озере черный лебедь на черном белый плывет человек оглянулся и увидел себя в себе это было давно в очень прошлом было давно человек был другой и другой был тоже другой так они оглянулись допрашивая друг друга и никто не мог понять кто прошлый кто настоящий кто-то спрашивал но ему отвечал другой и слушал уже другой потому в голове был хаос прошлое перепуталось с настоящим человек оглянулся и увидел себя в себе одногорбый верблюд и двугорбый верблюд и двуногий идет одногорбый верблюд глотая пески и туманы идет одноногий верблюд все в память и в сон превращая а в городе пляшет луна над городом плачет луна слезами домов и людей очень маленьких и нереальных но гордых собой до конца и молча идем мы сквозь песчаную бурю дождя немного аисты немного верблюды и тоскливо бредут мне навстречу одногорбый верблюд одноногий верблюд и двуногий идет одногорбый верблюд глотая пески и туманы идет одноногий верблюд все в память и в сон превращая я кладбище погибших кораблей я сон ее ее печаль и свет я для нее туман и колокол в тумане а для себя я ничего я знаю я кладбище погибших кораблей нуль миров вращается звезд это взгляд возвращается к своему истоку
* * *
Я упал на кристалл
и меня изломали грани
мой двойник ушел к тебе по своей дороге
ты опять ко мне пришла
в небесном тумане
как к далеким предкам
приходили добрые боги
-Песок-
Триста лет мы идем по этим пескам
триста лет палило над нами солнце
и так же как триста лет назад
нас ненавидят алжирцы.
Песок набился в каждую щель
песок разъедает потное тело
я вытряхиваю его но он
как алжирцы неуловим
Рядом идет мой товарищ
он умеет бороться с жаждой
и с зыбучим песком
он не замечает их
он привык убивать людей
Песок ползет из-под ног
песок расступается перед нами
земля уходит от нас
но мы догоняем ее
вот уже триста лет
И мы идем быстрей и быстрей
мы бежим от этой ползучей земли
но она догоняет нас
вот уже триста лет.
Рядом идет мой товарищ
он умеет бороться с жаждой
он умеет бороться с жаждой и сыпучим песком
он не замечает их
он привык убивать алжирцев
Но почему девушка
лежит на горячем песке
на губах ее кровавая пена
на песке кровавые пятна
Это свобода Франции и Алжира
Каждый велит убивать свободу
Свобода Франции велит убивать свободу Алжира
Но разве же есть у свободы родина
Свобода – родина всего мира
И я кричу раздирая песок руками
я плачу у женщины на груди
я оплакиваю свободу Франции и Алжира –
свободу не убивать.
* * *
Есть на свете страна печали
там тоскливые мамонты качают гибкие ветви
там на гибких ветках печальные обезьяны
из стеблей лиан вяжут мамонтам гибкие петли
Я пришел из эпохи великой людской печали
я ходил со слонами по диким лесам разлуки.
И меня обезьяны как маленького качали
на ветвях тоски на ветвях мировой печали
Видишь милая у меня совсем прозрачная кожа
по губам моим стекает гранатовый сок
ты взяла мою голову эти слезы
слезы мамонта падают на песок
Обезьяньи морды усеяли гибкие ветки
Я сказал тебе – это просто глупые рожи
Ничего подобного милая
Это просто печальный ветер
Он пришел и ушел он придет опять ну и что же
Просто есть страна нездешней печали
Я молчу я любимая больше не буду
Это просто мамонты прокричали
но ведь их все равно никогда не услышат люди
* * *
Я не хочу на земле чужим
я жить хочу
хочу жить
А пьяный у забора лежит
– Мама, а пьяный хочет жить?
– Жалко, конечно, молод еще,
ну да теперь ему хорошо
И все улыбнулись а день так чист
что сразу видать – застрелился артист
если вокруг пересилив боль
люди сыграли такую роль
что даже с кладбища я ушел
и был уверен что все хорошо
А потом в промерзлую синь окна
смотрел как звездами плачет небо
и каждая минута пыткою была
а девочки не было
Умирает голос
и стих замирает в горле
я раскину руки
и выйду к тебе навстречу
человечек гордый
с головою поднятой гордо
Ты молчишь
не надо
я слышу
я иду к тебе
раздвигая занавес домов и крыш
и вот из дымных кварталов вышел
маленький словно мышь
А за ним вагоны еще и еще
идут идут нарастая гремя
и что-то темное и большое
обрушилось на меня
***
Ты нужна как сердцу вдохновенье
как мазок решительный картине
ты нужна как вечное движенье
неподвижной скрипке Паганини
***
Любимая спит ей снятся ландыши
а может быть я обескровленным маком
Наши души играют в ладушки
мой сосед коллекционирует марки
Ты видишь к тебе устремились здания
синие лошади в снежном мыле
а я на крыше живой или раненный
твой Дон Кихот на кирпичной кобыле
* * *
Скачут водяные паяцы
скачут по тротуару
Дождик теплыми пальцами
гладит аллеи старые
Хочу глотать водяную ласку
Нежностью дождь распоясался
Скачут водяные паяцы
в неистовой пляске
* * * * * * * * * *
Попугай
Как важный страус прошагало время
как фокусник по острию ножа
И в зоопарке брошеные всеми
уснули звери дрыхнут сторожа
Вот попугай нахохленый дурак
вот попугай
он мой давнишний враг
Вы помните как злобно не мигая
нас поучали этипопугаи
Они орали эти попугаи
они ругали эти попугаи
Их покупали им доверяли
им судьбы мира подчас вверяли
они орали других ругая
за непохожесть на попугая
теперь кричите тупые птицы
кто вас боится
кто вас боится
***
Клоуны
Куда они клоуны клонят
кого они клоуны корчат
с арены клоунов гонят
А клоуны все смеются
их головы все рыжеют
А клоуны не сдаются
хотя дураки жиреют
Смеются они веками
над жирными дураками
***
Туман
В то утро промывали стекла
на всех витринах белый мел
Туман я в коридоре окон
То растворялся то тускнел
Туман все утро впереди
случайный встречный ждал кого-то
Растаявший на полпути
Он не дошел до поворота
***
Сфинкс
Над облаками в облик лет
прорезаны глаза густые
И взгляд заброшеный как лот
в горячий обморок пустыни
И пустотою озарен
В предчувствии иных предвестий
С тоской глядит за горизонт
страж фараонов и созвездий
***
Качели
А я смеюсь я занят светлым делом
я занят делом занят я игрою
Ах не мешайте как вы надоели
ах не мешайте я качели строю
Качнулся раз-земля над головой
и звезды под ногами Млечный путь
Качнулся два над радугой -дугой
плыву в рассвет зажмурившись чуть-чуть
И день и ночь качаются в глазах
ночь-черновик
день-белый лист бумаги
И день и ночь от радости в слезах
деревья помертвевшие от влаги
На черно-белом фоне я пишу
что я к тебе лбимая спешу
что между нами нежный рой ночей
а я ничей
я рук твоих ручей
Когда всеп звезды тянутся к луне
Я дельта рук протянутых к тебе
***
Подлинник
Я шел по улице домой
я был растерзан шагом гулким
и город каменый немой
шарахался из переулков
Единственный над всем приподнятый
припухший от жестоких губ
я был нелеп и глуп как подлинник
картины выявленый вдруг
***
Разлука навсегда
Уа Любимая Ау
УЕХАЛА-АЛАХЕУ
Прошло пол года и в снегу
померкли образы и лица
А я за поездом бегу
и не могу остановится
***
Брожу один по скользким тротуарам
надев фуражку задом-наперед
В глаза мне лезут ласковые фары
а рядом что-то нежное плывет
Каким-то шепотком неуловимым
среди шуршащих ботиков и бот
проходит нежное проходит мимо
и так во влажном воздухе плывет
А все спешат скорее и скорее
как будто что-то у кого уйдет
А молодость таится по аллеям
А рядом что-то нежное плывет
В шуршанье шин слился вечерний шепот
и потускнели лампочки витрин
мои шаги отчетливее шлепают
и я теперь действительно один
Смеется клоун на афише в бороду
И кажется запрыгает вот-вот
Брожу один по дремлющему городу
а рядом что-то нежное плывет
***
Одиссей Одиссей отправляйся скорее в дорогу
ветер рвет паруса или старость стоит у дверей
и трусливая шепчется ночь но отбросив тревогу
Отправляйся в дорогу скорей отправляйся в дорогу скорей
И Сирены поют:"Гнезд не вейте не стройте жилища
Все поглотится смертью и сладостен только покой
впереди одиночество сзади одни пепелища
о зачем Одиссей держишь парус дрожащей рукой"
Но умершие тени опять выплывают из мрака
Ты в плену своей памяти в этом прощальном аду
_Одиссей Одиссей-стонут жены рыдает Итака
И заветное имя твое повторяют в предсмертном бреду
Нет ни ночи ни дня только времени бег запоздалый
нет конца одиночеству только встречи с друзьями врагов
Одиссей ты устал только времени времени мало
Есть одни горизонты и нет никаких берегов
Одиссей Одиссей отправляйся скорее в дорогу
ветер рвет паруса или старость стоит у дверей
и трусливая шепчется ночь но отбросив тревогу
отправляйся в дорогу скорей отправляйся в дорогу скорей
***
Ура-трагедия
СПИНОЗА
Разве разум окинешь взглядом?
Нами правит всемирный разум
РАДИЩЕВ
Все мы разумны были
а я пожалел сироту
и меня убили
ЛЕВ ТОЛСТОЙ
Рыбы все мы и немы
а я над собой увидел небо
и услышал ржание конское
когда убили Болконского
БЕТХОВЕН
Меня оглушили как карася
и я пел, на леске вися
МАЛЬТУС
Вы рождаетесь –
вырождаетесь.
ОМАР ХАЙЯМ
О время
ты превращаешь в глину царей
и лепишь царей из глины
старика безумного пожалей
и дай мне отведать новые вина
ШЕКСПИР
Быть?
Или быть «или»?
Или!
ФРЕЙД
Потц – потц – потц –
Сознание
НИЦШЕ
Бог умер!
СПИНАЗА
Умер – шмумер
лишь бы был здоров
ДОСТОЕВСКИЙ
Красота спасет мышь
ТЮТЧЕВ
Мышь изреченная есть ложь
ЭЙНШТЕЙН
Достоевский дал мне больше чем Моцарт
МОЦАРТ
Веселися зверь и гад
E = mc2
ПУШКИН
Сердце в будущем живет
настоящее умыло
что печально то пройдет
что пройдет то будет мыло
ЧАЙКОВСКИЙ
Там – там – там – там!
БЕТХОВЕН
Что?
ЧАЙКОВСКИЙ
Там – там – там – там!
БЕТХОВЕН
Что?
ЧАЙКОВСКИЙ
Да так, это начало моего фортепьянного…
БЕТХОВЕН
Что?
ПУШКИН
Чем меньше женщину мы больше
тем больше нам она ее
ХЛЕБНИКОВ
Что вы мене тебе мое
ПУШКИН
Чем меньше женщину мы любим
тем больше нам она тебе.
БЕТХОВЕН
Там – там – там – там!
ЧАЙКОВСКИЙ
Что?
БЕТХОВЕН
Так судьба стучится в дверь.
ЧАЙКОВСКИЙ
А, трагедия.
СУВОРОВ
Трагедия – дура
штык – молодец
держи жопу в холоде
а тело в тепле
ЧАЙКОВСКИЙ
Тяжело в ученье –
Легко в гробу
Только, пожалуйста, медленно и печально
Та-ра-ра-ра-ра,
та-ра-ра,
ра-ра…
Трам-трам та-та-та та там,
трам тарара рара там там…
БЕТХОВЕН (подхватывает)
Тум-туру-руру-рум,
турурурурум турурум,
трум-тум-тум!
Я
Там за тихо-тонкатым
тонут тени листые
Лес стоит
лета перелистывает
Может выживет все же
журавль тонконогий – время?
МОЦАРТ
Ура! Трагедия!!!
Я
Величие паяца – быть попугем времени
-Лобачевский-
На чугунной плите написано:
«…член Общества Геттингентских северных антиквариев
почетный попечитель и многих орденов кавалер…»
Ни слова о воображаемой геометрии
Над Казанью висят проливные дожди
мокнут на постаментах слепые вожди
только твой постамент
где на ниточках мысли
изумрудные листья
в пространстве повисли
где прозрачен решеток чугунный узор
и над временем твой опрокинутый взор
Если две параллельные линии сойдутся
если они сойдутся и пересекутся
схлестнутся на горле времени
тогда
тогда или когда
Он выводит формулы
прозрачные как хрусталь
пока хрусталики глаз не померкли
Тополиный пух упал на плечи
Лобачевский
ты плывешь сквозь вечность
в линзе выгнутой слились две параллели
линза – дзынь
Лобачевский, где вы?
Где вы? Где вы? Где вы? Где?
Сумма углов треугольника < 2d
– Воображение в геометрии
нужно не менее,
чем в поэзии –
записал Пушкин в своем дневнике
после встречи с Лобачевским в Казани
Бродя по улицам Казани,
о чем беседовали вы?
Что вы друг другу рассказали,
то не дано узнать живым.
О геометрии Вселенной
или о плавности стиха?
Ступали вы стопой нетленной
в пространство-время сквозь века.
Шаги, как эхо, отдаются
незавершенною стопой,
они еще пересекутся
в пределах вечности глухой
-Театральная-
Театральная поэма –
это блеск и суета
это чувствовать на тему
это жизнь читать с листа
это плаха
нет
помост
сцена
где сгоришь дотла
это души как гумос
тающие от тепла
Отец любил гумос
наращивать на нос
любил когда парик
преображает лик
Балкон свиданье,
шпага плащ
любовь прощанье
смех и плач
Тех давних сцен я знаю цену
и вызываю всех на сцену
А комик Лева промолвил так
– Товарищи
театр наш попал впросак
и предстоит решать пока
как нам выйти из этого просака.
Слушайте смотрите сказку
о чистом сердце
о торжестве правды
о прекрасной Золушке
– Ну как – спросил отец мой
ноготь грызя –
можно это вставить
или нельзя?
Премьера
Я загримирован
я – гном седая борода
я первой ролью зачарован
и зачарован навсегда
Всю жизнь я только гномом буду
добром и злом повелевать
мне суждено
но только всюду
придется бороду сбривать
Срывали бороду – я плакал
потом приклеивал опять
и часто кровь с засохшим лаком
мне приходилось отдирать
Премьера.
Я загримирован
я на веревках ввысь парю
я в рампе заживо горю
я с башмачками вниз спускаюсь
и Золушкиного лица
слезой нечаянно касаюсь
Вот башмачки из хрусталя
возьми их Золушка скорее
хрустальные возьми земля
а кожаных я не имею.
Лопе де Вега:
– Ночь над Севильей спустилась,
где-то поют соловьи.
Ты мне сегодня приснилась
в сиянье ночной красоты
Отец:
– Ночь над Севильей спустилась
где-то поют петухи
Ты мне сегодня приснилась
на кухне у жаркой плиты
Лопе де Вега:
– Проснись молодая красотка
развей свой задумчивый сон
и нежной своею походкой
выйди ко мне на балкон
Отец:
– Проснись молодая кокетка
свари мне янтарный бульон
зажарь поскорее котлетки
и принеси макарон
Шут:
– Его высочество – ваш принц
он занят важными делами
он вас покинул ну а вы
повеселитесь сами
Дилинь – дилинь
дилинь – дилинь
вот вам моя рука
Ваш принц ушел оставив вас
на дурака, ха-ха
На дворе трава на траве дрова
дух древесный кружится голова
Стрекоза трепещет в моей руке
пароход гудит я бегу к реке
Я с отцом занимаюсь культурой речи
а коза понимает по-человечьи
– Кар-р-р! – кричат вороны, черные птицы
Продолжаются первые репетиции
А отец упрямо твердит с утра
– На дворе трава, на траве дрова…
Стрекоза в руке моей чуть жива
* * *
задумчивая курочка насеста
ломая руки краб ползет во тьму
* * *
Никто не знает
если бы впервые
звучат слова
а мне на все плевать
висят в мозгу
алмазные кривые
и обморок
крадется под кровать
стучат часы
мир замер в странной позе
орангутанги пляшут на морозе
* * *
Геллеспонт Геллеспонт Геллеспонт
птеродактиль сиреневой шири
о пейзажа китайские ширмы
из сиреневых солнечных сот
-¬20-летие Победы-
Война ушла в другие страны
но люди по ночам кричат
незарубцованные раны
слкзами вдруг кровоточат
они с экранов говорят
их подвиг пиша для истории
и телевизоры горят
как маленькие крематории
-Стеклянный робот-
Не трогайте меня
я стеклянный робот
я стеклянный робот
я только стеклянный робот
кариатиды рыдают ночами
на камни ложится туман
и дома рассыпаются в пепел
и мертвые петли
повисли над головой
Я робот стеклянный
я только робот из стекла
и порезов кожи
я робот из осколков
летящих в душу
я робот из рам
с разлетающимися стеклами
я стеклянный веер
распахнутый из любви в бесконечность
я робот из ран
из осколков
врезанных в сердце
я прозрачная бесконечность
сияющая в стакане
я стакан разлетающийся
в момент падения или полета
то ли падаю
то ли лечу
то ли выпадаю из твоих рук
то ли приближаюсь
преломляюсь гранями
в радуге твоих губ
я робот губной грудной
из музыки стекол
сияющий небом
играющий отраженьем
преломленный во всех пространствах
осколками режущих граней
Я стеклянный робот
Я только стеклянный робот
* * *
Вся одежда на мне всегда была не по росту
Недовольство взрослых преследовало с пеленок
Я был маленький все говорили
– Он слишком взрослый –
А теперь говорят
– Он беспомощен как ребенок
-Бетховен-
По комнате ходили злые тени
Немой рояль топорщился углами
Бетховен ждал когда наступит утро
и напряженно слушал тишину
Он подходил к холодному роялю
Немой рояль топорщился углами
Он ударял по клавишам но звуки
тонули в вечном сумраке молчанья
и падали в пролеты тишины
А музыка взрывалась и гремела
Спадала тьма и рушилось молчанье
Бетховен ждал когда наступит утро
и напряженно слушал тишину
Я твердо верю –
при созданье мира
когда из атомов слагалась музыка вещей
звучал Бетховен
В сущности событий
таится музыка
но мы ее не слышим
-Язык будущего-
Когда мы разрушим последний условный знак
и будут слова многомерней пространства Минковского
мы научимся читать язык голодных собак
и откроем птицам поэзию Маяковского
И поделятся звери своей бессловесной мукой
и расскажут рыбы о том как они молчат
и расскажут камни обезличенные наукой
что никто не слышат как громко они кричат
Сообщение неба
сообщение сердца
сообщение ТАСС:
сейчас вселенная выступит перед вами
с краткой пятиминутной речью
И вселенная с нами заговорит
и язык у нее окажется человечий
* * *
Ты помнишь красное Измайлово
Деревья желтые и алые
Измайлово мое Измайлово
Куда же ты ушло Измайлово
Ты говорила – Рерих, Рерих
И тишина шептала – Рерих
Бродили мы в тиши деревьев
в рассвете стынущих деревьев
– Мы на метро в последний поезд
успеем
Все куда-то плыло
– Успеем я не беспокоюсь
– Тебе не холодно
¬– Нет милый
Вдруг все затихло обезмолвело
Синела просека как дверь
– Тебе не холодно
– Не холодно
О как мне холодно теперь
Но как бы ни была горька
судьба
что все переменила
доносится издалека
– Тебе не холодно
– Нет милый
* * *
Я люблю когда посуда бьется
пусть осколки врежутся в ладони
мир лишен привычных очертаний
преломленный в тысяче осколков
я люблю смотреть как я лечу
и врезаюсь всей вселенной
в сердце
-Мельхисадек-
«Ты знаешь, что изрек Мельхисадек…»
К.Батюшков
Я знаю, что изрек Мельхисадек
Умнее он уже не скажет
«Рабом родился человек –
рабом в могилу ляжет»
Конечно, что ему терять
Мельхисадек был скован страхои
Но я не буду повторять
слова, затвеженные прахом
* * *
По комнате бродит медведь тишины
Я заброшен сюда из другого светлого века
мне смешно когда 4 стены
на одного свободного человека
Нет я не строил клетку из кирпичей
Это не я придумал замазывать солнце стеклом
Люди, хотите я позову врачей
и они прикажут разрушить каменный дом
А я… я заброшен сюда из другого светлого века
для меня ваше здание – каменное ничто
Мне смешно,
когда на одного свободного человека
надевают железное и каменное пальто
-Данте-
Вы помните
еще ведь у Шекспира
или у Данте
Поступь Беатриче
Старик в безмолвии
изгнанник без любви
непримиримый
без нее он плачет
Вдруг поднимает сгорбленные плечи
и удаляется
Куда
Что это значит
Но вы прислушайтесь
он просто плачет
Я не о смерти речь
не о бессмертье
Но боль его попробуйте измерьте
когда один он принимает бой
Чтоб быть собой
он борется с собой
Тогда на грани новых преломлений
достигши вдруг неслыханных высот
кладет лицо –
к любимой
на колени
Нет
Голову кладет на эшафот
-Поэма подарка-
Подарок поэмы
подарок без меры
подарок
обрушивший грани и сферы
Я открываю дверь
срываю суть замка
Да здравствует апрель
мой замок из стекла
Граненый бог весны
раненный камнями неосторожности
он высится сквозь сны
сознанием невозможности
он высится и звенит
венец хрустальных творений
он сразу во мне возник
из тысячи просветлений
из тысячи беспросветностей
как в зеркало камнем
вмиг
из хрупкости надтреснутой
хрустальный звонкий гимн
Как формула бессмертия
хрустальная и нага
он высится над смертью
все преломляя в радугу
Жил наивный ребенок
жил мальчик с глазами зарниц
на пороге времен
спит
лицом опрокинутый вниз
спит скопление пульсов
сияющий ком наготы
Вот он тихо проснулся
и замок опустит мосты.
-Поэма тайги-
Значит все начиналось так
Значит кончилось
Значит нет
Жизнь протиканная в тик-так
и слепящая пыль планет
Значит кончилась
Значит нет
Жизнь за грань лица
жизнь с начала конца
как язычникам Новый Завет
Ты нужна мне
как нож нужна
ты мне женщина
не жена
Как мне грустно
и как тревожно
нужно жить
а жить невозможно
Что же жить как стрижи живут
у застрехи за облацы
или пулей в живот за страх
как живут подлецы
Горе мне
вот и мне гореть
вот мне не о чем говорить
Горний дым превратился в чад
Нарожаешь в угаре чад
Чудо?
Нет
Чуда просто нет
Только копоть золы и зла
Только пыль
Только пот
Только бред
и зола
Мой дом в огне
Мой огонь во мне
Оглупев
как смахнув слезу
лезу в степь
ухожу в тайгу
Врешь
так не будет
так будет только
меж нами вражда
ложь
Как током
как пульсом тонким
как живот в животе живешь
Четвертованный в четыре угла
за чертой
там где ты легла
в комнате до гробовой доски
гробовой не знал такой тоски
как тоска
ХХ век – тоска
Мир застыл как пуля у виска
Ночь как дуло вошла в рассвет
Звезды стянутые к виску
Только выстрелом да и нет
пуля
отлитая в тоску
Обезвредили
нет
напрасно
жизнь готовая для броска
и уже нестерпимо ясно
звезды встали у стен виска
Горизонт как гекзаметр
величаво взметнулся вширь
я взглянул и замер
и расцвел в ледниках души
Значит кончилось время самоубийств
Есть такое самоубийство – жизнь
1962, река Урюп
* * *
Отомарк
ладзыня смеха
стоны согнутой дуги
дом как каменное эхо
отдавившее шаги
И вдруг во мрак
мирового моря
сквозь эту тяжесть
сквозь эту сонность
Парайя пилла!!
Полет восторга
Полет дыхания в невесомость