Мы не рабы, рабы не мы,
у нас не та порода.
Одни выходят из тюрьмы,
другие из народа.
Тут мать история сама
чего-то проглядела:
Кому – народ,
Кому – тюрьма…
кому, какое дело?
А где народ?
Народ, он – вот,
народ, он – те и эти.
А может всё наоборот?
любезные, ответьте.
Откуда кто и кто к кому
выходит, мутит воду?
Я не пойму – народ в тюрьму,
или – тюрьма народу?
Какой-то странный наворот,
ей богу, в бок мне дышло –
сначала мы пошли в народ,
потом оттуда вышли.
Ну, а причём тогда тюрьма?!
Сплошное наважденье…
бабахен! Я схожу с ума
от этих похождений.
Начну сначала, - значит мы
народ, нас уважают.
Одни выходят из тюрьмы,
других туда сажают.
Ага! А из народа кто
тогда у нас выходит?
Кто, кто?
Никто!
Да дед Пихто,
с ружьем, который ходит.
Э-э нет,
я прост, но не простак,
и вот, что мне сдаётся:
кто из народа, тот и так
в народе остаётся.
Я это знаю хорошо –
народ, как дом под крышей.
Вопрос: кто в этот дом вошёл,
и кем оттуда вышел?
За этот каверзный вопрос
я не однажды брался.
Я истощал, зачах, оброс,
так и не разобрался.
Ну неужели мы – немы?
Давайте без прелюдий
однажды, выйдем из тюрьмы,
и подадимся в люди.