Мы гимназиев не кончали,
Коммунисты нас обучали
А истории предназначение
Изучали в рабочем движении.
Поначалу, ещё до Маркса,
Скудно жили рабочие массы.
Крепостные руду добывали,
И не слыхивали о “Капитале”.
А в Сибирь наезжали “географы”,
Собирали ясак, местных грабили,
Mол, моралей не знали Эзоповых,
Извините, такая пора была.
И потомки монгольских прихвостней,
Всё одно, времена последние,
Чтоб не ждать от прирoды милостей,
Забирали себе соседнее.
Ну, а кто им сопротивляется,
Или во время дань не заплатит,
Тот безжалостно уничтожается,
Если долг с казной не уладит.
А географы европейские,
Где, что плохо лежит, не дремлют.
Постепенно испанские, свейские
Захватили тогда всю землю.
А у нас, нет порядка свыше,
И покоя здесь не найдёшь ты,
Потому-что вокруг одни нищие,
Прозорливцы и идиоты.
Да цари, в основном, все несчастные,
Как Иван, вурдулаки ужасные,
И народ, отраженье правителей,
Был достоин своих повелителей.
Пётр Первый, Отец Отечества,
Брил духовных, бояр и купечество
Много снёс он голов стрелецких
Пригласив из-за моря немецких.
Понавёз крепостных отовсюду,
Чтоб построить столицу – чудо.
И не счесть тех голов, кудлатых,
Что зарыты в болотах под Лахтой.
В пресловутой его "Венеции"
Было множество островов,
Были площади и фортеции.
Но не строил никто мостов.
А народу-то двигаться надо.
Вот и плыл себе каждый, как мог
И бывало, что топли ребята.
Пётр любил “помогать” им багром. .
Также, царь обожал иногда
Без наркоза лечить пациентов,
Для чего, при персоне держал
Хирургические инструменты.
Непременно желал для практики
Зубы драть у здоровых лакеев,
Никакой тут особой тактики,
Чтобы мучить народ вернее.
С вдохновенным лицом шизофреника
Удавил подушкой наследника,
И решил побороться с соседом,
Разобраться с воинственным шведом.
Но виктория, эта с натяжкою,
(Кто кому надавал при Полтаве?)
Привела к поражению тяжкому,
И султанскому плену в Молдавии.
Через век, декабристы, убогие,
От народа страшно далёкие.
Воевали с Наполеоном,
Нахватали там разных кальсонов,
И решили, по моде французской,
Нарядить поголовно всех русских.
Им, про старые эти кальсоны
Говорили ещё масоны.
Но беда, ведь язык французский
Никому не известен из русских
Потому не понять отношениe
К современному просвещению.
Раскричались их благородия,
Что не чтут их талантов на Родине,
Что в Европу все щели завешены,
И пошли расталкивать Герцена
Тот, узнав о больших безобразиях,
Что творились в родной Евразии,
С перепугу, ударился в колокол,
Что таскал за собою волоком,
А потом, в ноги бросился к Западу,
Чтоб родного не нюхать запаху.
И безбедно зажил, себе, в Лондоне,
Где писал, как плохо на Родине.
Что такое? Что за правители?
Нет нормальных, в конце концов.
Неужели одни вредители?
Был же умница Годунов.
Наконец и у нас заладилось,
Привозить стали умных цариц,
Шизофреников поубавилось
Средь властителей русской земли.
А последние поколения
Обустраивать начали Русь.
Демократам на удивление,
Стали жить и не как-нибудь.
Иногда допускали коленца,
Поселялись для пахоты немцы
Что досель никому и не снилось,
В результате, зерно появилось.
Но закончилась эта идиллия,
Не достигли мы изобилия
Из Европы явились потом
Демократы, но с русским лицом.
А за ними, как рОдные братья
Социальная охлократия,
В ней, для пущей оригинальности
И кавказские национальности.
Эти предки Саакашвили
Все проблемы у нас разрешили,
Успокоили наши волнения,
Рай земной обещав поколениям.
Если снизим нагрузку на почву.
Что поделаешь, очень срочно.
Эта истина непреложна,
А то стало дышать невозможно.
Как и все, от начальства задания,
Встретил русский народ с пониманием,.
И на все экзекуции прочие,
Записались безропотно в очередь.
И пошли, соблюдая степенство,
За дворянами, духовенство,
И колхозы, чтоб были все в шорах
А всем прочим, голодоморы.
Но помог, окончательно, Гитлер,
Полстраны уничтожил и Питер,
Вот когда наступило безлюдье.
Наконец, задышали всей грудью.
И запели, а где на земле,
Так же вольно живёт человек.
Получилось, живут эти прочие,
Где вообще ничего, только очереди.
Правда бабы рожали натужно,
Но отнюдь не всегда, кого нужно.
Чтобы выправить положение,
Скорректировать население.
Он спускал за заданьем задание,
И народ отвечал ликованием.
Остальные поверили истово,
В торжество коммунизма, грузинского.
Бог лишил людоеда доверия.
Не достроил своей демократии.
Кто помог ему, может Берия,
Если так, то поклон его памяти.
Разворачивается Россия,
Очень медленно от вчерашнего,
На Востоке, же братья косые,
Не хотят понимать по нашему.
Как же главные демократы?
Разобраться бы им с ураганами,
Да ещё эти кандидаты,
С ними хуже, чем, даже, с арабами.
И Европа не подчиняется,
Присосались к нефти и к газу.
Успокоить никто не пытается
Слабонервную эту заразу.
Лишь Британия развоевалась,
Поселяет к себе неудавшихся,
Злопыхателей запыхавшихся,
И чекистов, им запродавшихся.
Поощряют там, также, нацменов,
Лишь бы тявкали на Россию,
Изо всех краёв сопредельных,
В унисон с крикунами своими.
Успокоится скоро Америка,
И дойдёт до проблем народа,
А предвыборная истерика,
Отдохнёт на четыре года.
Постепенно, но к ним подтянутся
И союзники наши, бывшие,
И тогда, наконец, улягутся
Все проблемы и страсти нынешние.