Жизнь-тюрьма.
И всё это движенье
От тюрьмы к тюрьме,
От каземата к каземату.
Этот грезит:
Дотянуть до минимума.
Тот возможностей пределом
Пренебрег.
Холодно, и пусто,
И темно.
Карцер бесподобный
Беспощаден.
Жизнь-тоска,
Когда нельзя самим
быть собой,
И день, и вёсны.
Собирать любовь
в плетенные корзины
Разносить себя
молочной кухней
На пороги заскучавших дев.
Нет, млин,
Вялым-вяло
Надобно плестись
в потоках улиц,
поездов, машин
и прочей свалки.
Каждый сверч,
Цени, млин,
Свой шесток.
Номера распределил господь.
И надсмотрщиком ходит,
Целясь глазом
На мою невзрачную свободу
Всякий раз,
когда взвизгнет щеколда
На зрачке у двери
В мой унылый склеп.
Вся моя любовь-
Плоть каторжанок.
Эта младостью неверной дорожит,
Та дарами злата уж блюет.
Нетепло, и тускло,
Одиноко.
Перестукивания,
перебзде.
Иногда бывает солнце
В час рассветный
мельком так ресницы освежит,
В сон войдет надежды эпизодом.
Так в толпе прохожих,
попадаю я на вгзляд
животворящий вдруг.
И рука протянута,
И вечер
застолблен на перекрестке ресторанном.
И тебя на кофе приглашают.
Вот подъезд,
Косяк, и первое объятье.
Жарких губ несмелое признанье.
Запах женщины, что через край.
Утром, тощие портьеры,
хладный кафель от уборной к кухне,
Стылый кофе.
И негаданный задверный взвизг
На зрачке у двери каземата.
Построение,
По одному выходим.