Кому скажешь, сейчас не поверят!
Кому скажешь, сейчас не поймут!
Все закрыты наглухо двери
Человек, сейчас только звук.
Лишь копейка к копейке рубль,
Кусок хлеба теперь не в масть.
Нам намазаны нефтью губы,
Чтобы было по жизни всласть.
Мерседесы, Каен, Паджеро.
Что такое теперь арба?
Мне бы ноги сложить у сена,
Эх, ты горе, моя голова!
Ну, зачем нам чужие знаки
И дерьмо нам чужое к чему?
Я покрашу лицо в цвета хаки
И босой уйду на войну.
Ты скажи мне моя столица,
Зачем краше ты всей земли?
Для того ли летает птица
Гордо в небе моей страны,
Чтобы были отобраны крохи
У людей на твои дворцы?
Мне бы степью пройти широкой,
Где дожить бы до старости.
Но идёт там сейчас охота,
За твоё мать земля сырьё.
Там где пращуры жили скопом
Всё расклёвано вороньём.
Огорожено ровным тыном
И распродано на куски.
Небо стянуто серым дымом
От костров нашей жадности.
Мне бы в юрте лежать в час знойный
И кумыс сейчас испить,
Правда, даже воды холодной
Нет, чтоб путника угостить.
Все отравлены наши реки
И советский прогнил водовод.
Чтобы скот напоить наш редкий,
Ждём дождя мы, который год.
О, Господь, ты скажи мне честно!
Разве так ты нас всех учил,
Чтобы были поломаны ветки
Древа жизни, что дед растил?
Разве нам завещали предки
Их урочища раздавать?
Иль молоком без пенки
Нас накормила мать?
Разве не помнят внуки,
Рук её нежных тепло?
От какой такой бешеной скуки
Посеяли мы зерно?
Оно в нас гнилою мыслью
Велит нам друг в друга плевать.
И слова теперь все без смысла,
Смять бы их, растоптать!
Зачем мне теперь все эти книги,
Что так жадно порой учил?
Я бы мозг весь свой съел без вилки,
И тогда бы я счастлив был.
Не видал бы, как плачут дети,
Как старухи у нас живут,
Тихо, молча стоят у стенки
И подаянья ждут.
Я б не видел в глазах тоскливых,
Каждой женщины родную мать.
И не корчил гримасы брезгливой,
Когда мне предлагают бежать.
Мне бы не было тошно от боли,
Что внутри у меня собралась.
Я бы молчал без воли,
Рот свой открыть побоясь.
Но видно нет во мне духа,
Чтоб мозги свои взять и сожрать,
Чтобы рот свой зашить до уха
И в бездне людской пропасть.
Значит, буду кричать я громко,
Может, услышит Бог,
Тот, что в Белой Орде высокой
Всегда нам помочь готов.
Ну, а если молитва растает
Или какой-нибудь там пророк,
Повелит все, как есть оставить
И заклеит мне скотчем рот.
Я пойду постоять у стенки,
Где стоит уже весь народ.
Там где сложены древа ветки
Погребальный пожар идёт.
И взметнутся в небо искры
Алой кровью в степи родной,
Красным маком под солнечным диском
Для счастливой жизни иной!
12.11.2008г.