(С применением специальной орфографии
для усиления кавказского акцента ).
Всё было билью, а нэ сказкой –
На рэльсы руку палажу!
Нэмножка есть акцент кавказский,
Но всё равно я расскажу.
Хочу вам рассказат про муха,
Какой навалом у окна –
Обичный муха, жирный брюха,
Такой же точна и жина.
Сидэл в тарэлка, свесив ножка.
Чуть-чуть летал. Вокруг ведра.
И рэгулярно кушал крошка,
Сегодня лучче, чем вчера.
Дэржал он ушка на макушка
И очен многа нэ гудел,
Чтоби рэзиновый хлопушка
Его случайно нэ задел.
Жил шито-крыто, сухо-сыто.
В окно смотрел – хатэл летать.
Но форточка всегда закрыта,
Его нэ хочет випускать!
Там, за окном, другие мухи,
Как птыца, в нэбе мог порхать.
От этого наш мух нэ в духе,
И начинал митинговать.
Позвал жену свою : « Старуха!
Ти толко на меня взгляни –
Ну чем я хуже этих муха?
Я даже лучче, чем они!
Смотри, какие мои крилья!
Как громко, слюшай, я жужжу!
Я заслужил свободу? Иль я
Всю жизнь под веник просижу?»
Он бился крильями в окошко,
Туда-сюда, вперёд-назад,
Ругал нэвежливо нэмножка
И всех подряд, и всё подряд!
Жина ему сказала: «Хватит!
Нэ корчи из себя герой!
Кто многа хочет – многа платит.
Зачем нам лишний геморрой?
Здесь очен тихая квартирка,
Сиди и в тряпочку сопи.
А ты суёшься в каждый дырка,
Орёшь, как бобик на цепи».
Но мух нэ соглашался с нею,
Он спорить был ба-а-алшой мастак:
«Я крилья для чего имею?
Свобода – это нэ пустяк!»
Кидался на стекло с разбега,
Как вертолёт гудэл, жужжал.
Хатэл сидеть нэ в свой телега,
А свой – савсэм нэ уважал.
Грозился, злился, матерился,
Стал ненормальный – просто зверь,
Как заводной волчок, крутился.
А рядом был открытый дверь.
А мух такой настырный, слюшай –
Так воспитали мат-атэц.
Расквасил лоб, и нос, и уши,
А крилья лопнул – и пипец!
Я это наблюдал сквозь слёзы,
От состраданья спёрло дух,
Причём (что редко), был тверёзый.
Вах, как мнэ жалко глупый мух!
Савсэм похож на чуду-юду,
Больной на сто адын процент!
(Читайте – я мешать нэ буду,
Нэ забывайте про акцент).
Летать нэ может. Толко скачет.
Без крильев. Как последний блох!
"Зачем на свет родилса , плачет,
Зачем я маленький нэ сдох!"
Канэшна! Ну кому он нужен?
Болной и силно хочет есть.
Вон, на столе остатки ужин –
Но как ему на стол залезть?
Нэ дотянуться и к стакану,
Хоть водка есть ещё на дне.
Жина сбежала к таракану.
А нафиг инвалид жене?
Зачем он был такой упрямый
И от добра искал добра?
Закончил жизн печальной драмой
И не добился ни-хе-ра.
Дурак, сидэл бы тихо-смирный,
Пиримером для своих детей.
А он был, как ишак, настырный.
И ВАХ-Х-Х-Х!!!!!! Сгарэл!!! Как ПрометЭй!