На город пало покрывало,
Ночь-кисея.
На каблуках она стояла,
Смотрела, как змея.
Площадный клоун брел лениво
По тротуару.
По сторонам смотрел смешливо,
Нес гитару.
Змея курила сигарету,
Пускала тонкой струйкой дым.
Нелепый клоун был поэтом
Молодым.
Змея так пристально смотрела,
Сужались черные зрачки.
А клоун видел только тело,
Худую шлюху, каблучки.
Он подошел влекомый страстью,
Трусливо руку протянул,
А на лице тупое счастье.
Зрачки змеи, как пара дул
Смотрели. Губы как полоска.
Сжимает сумочку в когтях,
Она буравит недоноска
Глазами. Он уже в сетях.
Во взгляде он не видит яда,
Ухмылка приросла к лицу.
Она в нем видит злого гада,
А он трусливую овцу.
Он тянет к ней рябые руки,
Она сжимается в комок,
Зловещий свист из уст гадюки,
Полоской голубой дымок.
Не в силах справиться с соблазном
Он схватит стерву, как медведь.
Движенье обернулось спазмом,
Ему придется умереть.
Змея ужалит его бритвой,
По горлу сталью полоснет.
Он поперхнется, как молитвой.
Раскинув руки упадет.
И глухо зазвенит гитара
От удара. Течет кровавый
Ручеек. Ухмылка клоуна
Застыла на лице.
Очередной виток кошмара
И кровь, как вязкий сок,
В конце.