***

Интересно, а в каком направлении запад... Попробую представить, что я именно в этом направлении еду, что каждое мгновение меня приближает к ней. Хотя нет. Я же знаю, что даже в бесконечном пределе эти мгновения не сложатся во время до встречи. Значит просто буду думать, что каждый метр приближает меня к ней. Разница не велика, но это хотя бы немного греет. Больше, чем то, что я еду в аэропорт, чтоб посмотреть на взлетающие самолёты, некоторые из которых будут в непростительное мне число раз ближе к ней, чем я сейчас; чтоб всматриваться в лица людей, зная, что у многих из них есть билеты на дальние рейсы и шенген в загранпаспорте, и средства на такие дальние путешествия, абсолютно не чувствуя при этом зависти. Ведь они так далёко. И даже не потому, что «им не понять», а потому, что это я сам слишком глубоко сейчас от всего, что во вне.

Медленно падал ещё мелкий снег, отражая целые облака бликов,  в те редкие моменты, когда солнце краешком выглядывало из-за туч.  Снег оставлял после себя на лобовом стекле множество мельчайших капелек, которые тут же исчезали под лениво ползающими дворниками. Дорога была пуста. Это, в совокупности с бессонной ночью и тихо играющей музыкой (какая-то жутко скучная радиостанция), сильно притупляло внимание.  Но вместо того, чтоб включить что-нибудь бодрящее и погромче, я вообще выключил звук. Тишина сразу упала на меня, такая тяжёлая, что она не заметила ни шума колёс, ни гула двигателя... Тишина, равнодушно знающая, как то, какие мысли всегда приходят за ней, так и то, что из всего вечного, бесконечна только она одна...
Я ждал страха. В такой атмосфере не хватало только его. Не огненного, сковавыющего движения и внимание, а холодно-неотвратимого страха-одиночества, возникающего откуда-то из несуществующих глубин памяти, похожих на сны...
Но вместо страха пришёл флэшбэк... Я снова, не закрывая глаза, увидёл её. Снова конец позапрошлого сентября. Снова тепло руки..  Всё снова... Не меньше, чем её саму, я помнил весь окружавший нас мир. Мне было настолько очевидно, что отовсюду на нас смотрела и таяла, неведомая благодать, и весь мир был другим. Я почти чувствовал это, чувствовал весь мир. И неземную благодарность к нему, за то, что в нём есть она...
Вдруг я понял, что уже около минуты не слежу за дорогой. В первый момент меня это ничуть не напугало. Реальный мир почему-то упорно не хотел казаться реальным. Тогда я снова с силой себя натолкнул на эту мысль! Я видел дорогу перед собой, она до сих пор была пустой, но я чувствовал, что не смотрю вперёд. Сделав нечеловеческое усилие над собой я всё же смог частично вырваться из этого плена. Не было страха... И, как это не парадоксально, это всё больше пугало. Пытаясь переключить внимание, я посмотрел в зеркало и увидел едущую вдалеке зелёную жигули «десятку». Это словно на мгновение почему-то отпугнуло одиночество и ту невнятную тревогу. Я глубоко вздохнул, решив было, что снова могу себя контроллировать. Но через мгновение и десятка позади, и другие машины, едущие слева от разделительной полосы (я как-то не сразу начал их видеть), и холодный руль в руках — всё снова слилось в однин сплошной «внешний мир». Да ещё и всё более далёкий... На миг я даже запутался кто от кого отдаляется. Я от мира, или... наоборот!
Мне вдруг стало очевидно, что страх можно победить только страхом...
Вдруг вздрогнул и зазвонил телефон на пассажирском сидении. Я не глядя протянул руку и взял его, но осёкся прежде чем принять вызов. Медленно перевёл взгляд на дисплей. Сердце, пропустив пару тактов, начало бешено биться. Стало неприятно жарко и уже почти страшно. На телефоне светилось её имя... За всё время, она не звонила мне ни разу. Даже когда для этого не требовалась международная связь. А уж теперь, когда прошло столько времени... для неё.

Для меня оно остановилось ещё там.. ещё тогда. Я наверное, ещё и в правду не вернулся... Я всё ещё под чистым осенним небом, я утонул в её глазах... А здесь меня нет. Я там, держу её за руку и мы смотрим с ней на водную гладь, а в душе у меня всё ещё бушует тот ослепительный шторм... И правда, что меня теперь может напугать или шокировать после того дня?..

Я положл палец на красную кнопку телефона в решительности её нажать. Но почему-то не нажимал. Я не знал чему верить, когда нет точки отсчёта. Я вдруг представил, что от этого выбора, взять трубку или нет, зависит очень многое. Не судьба вселенной, конечно же, как в фантастических фильмах, но что-то важное в моей жизни...
Через сколько там секунд происходит автоматическое отсечение вызова?
Не успев это додумать я плавно нажал педаль газа до пола. Турбированный двигатель завизжал. Благодаря вариатору машина разгонялась без рвыков переключения передач, быстро, плавно, послушно.
Может минута?
90 км/ч
А если на сотовый?
100 км/ч
А если международный?
110 км/ч
А если она сама сбросит, решив, что я не хочу говорить или занят?
Стрелка спидометра стала ползти вверх чуть медленнее, машина же — наоборот. Стрелка тахометра уже не так бешено прыгала от трёх до шести тысяч. Но двигатель продолжать взвывать при этом.
Пойми, милая, я больше всего на свете хочу сейчас услышать твой голос. Пусть даже это будет воспроизведённый телефоном многократно коммутированный сигнал.
120...
Я почти вижу, как ты сейчас стоишь с телефоном в руке, глядя на улицу, освещённую полуденным солнцем, которое сейчас для меня ещё утреннее.
130...
Мой взгляд упал на надпись в середине руля «Airbag». Разве может это спасти. Сейчас спасти может только страх. Или.... может, всё-таки любовь? Если я поверю в это, страх не спасёт уже точно. И, может, это обречёт меня... Нет, не эта машина и эта дорога — они лишь частная ситуация.
140...
Большая скорость. Покрытие заснеженное, резина не шипованая. Да и не автобан это......... Память снова кинула меня в привычном направлении...

Широкая дорога.. автобан. Садящееся солнце.. Оно садится навсегда. Этот день заканчивается. Единственный день. А ты всё дальше. Прощай, любимая... Как бы сильно дрожал мой голос, если б я сказал это вслух. Как же больно прощаться навсегда... Когда умирает надежда.

150...
Может, взять трубку?.. Подозрительно долго идёт звонок. Интересно, что же она хочет сказать... на самом деле. А не в этой моей невольно рождающейся мечте. Наверняка что-то вроде «Привет! Что не пишешь, не звонишь? Я соскучилась... Как ты?». И я в тон ей отвечу, что всё хорошо, промолчав, что мне настолько хорошо, насколько может быть хорошо потерявшему надежду и умирающему от безответной любви. И голос мой не дрогнет.
А может, она скажет, что вышла замуж? Хотя не должна, я её просил не говорить мне об этом... Да и вряд ли она сможет найти слова, чтоб сказать такое по телефону. Вот письмо — это было бы в её стиле... Даже электронное. Но не по телефону.
Я отчаянно гнал от себя эту мысль. Особенно, сейчас, когда.... Я опустил взгляд на спидометр...
170...
Я держал руль одной рукой. В другой по прежнему оставался звонящий телефон. Интересно, сколько времени прошло?
180...
Моя нога словно каменная не отпускала газ.
Ну почему ты не рядом? Всё было бы иначе...
А если б я сейчас я ехал с братом, он наверняка с тревогой сказал бы: «Не дури! Уже под...»
...200...
Вдали уже виднелось здание аэропорта и антенны диспетчерской...
А я всё ждал. А может, она хочет сказать, что... Нет. Об этом я давно запретил себе мечтать. А уж тем более, когда всё так серьёзно. Я с силой оборвал мысль, которая могла бы стать последней... Телефон всё звонил. Я с самого начала перестал замечать его звук...
210...
Стрелка спидометра почти остановилась... И, как будто, стало останавливаться что-то ещё... Гул мотора не практически не изменялся, но постепенно становился похожим на крик. Казалось, этот крик почти отделился от гула двигателя и свиста ветра... И мне даже показалось, что я различаю в этом крике слова... «Возьми трубку...» Крик растворялся в звон.. В котором, мне на миг послышалась знакомая нотка...... Но больше ничего я услышать не мог. Я судорожно ждал страха, но почему же наоборот приходил какой-то полусон... Но тревога мешала ему превратиться в покой. И мысли не останавливались... Как же я тебя люблю... Но почему сейчас? Страх должен вытеснять любовь... Хотя что может быть логичным в этом мире, где между сказать «люблю» и услышать «люблю» такая бездонная пропасть. Время, как будто сжалось ещё сильнее... Секунды непрерывными очередями стучали по вискам. Как же сильно я люблю тебя... И глаза начали наполняться слезами... Зачем я...? Зачем я всё равно мечтаю, не могу себе запретить мечтать услышать от тебя эти слова... Что же со мной происходит... Что это...
Я вдруг подумал, что если телефон сейчас смолкнет... и я останусь вообще один. Это будет конец?..
И тут пришёл страх! Мало кому ведомо, каким долгожданным он может быть.
220...
Я, мгновенно подавив сильнейшее желание отпустить газ, нажал зелёную клавишу на телефоне,  даже не почувствовав характерного щелчка, и похолодевшей рукой поднёс телефон к уху, ощущая как мурашки бегают по всему моему телу. Я смотрел вперёд и мой взгляд сейчас, наверное, ничего не выражал...
Я изо всех сил напряг слух... Но была лишь тишина. Видимо, задержки при коммутации, утешал я себя...

И тут я услышал как по её щеке заскользила слеза...
 
И только через мгновение шум. Незнакомый, но я немедленно понял, что это гул мотора, работающего на больших оборотах.
Теперь страх стал действительно всеобъемлющим и в тоже время не дававшим себя понять, прислушаться к себе..
Я хотел что-то сказать в трубку. Но не находил слов. Точнее понимал, что искать их бесполезно. Я терпеливо ждал, когда страх достигнет критической формы...
Я не самоубийца. Я просто люблю тебя...

Резкий удар по тормозам!!! Я чуть было не выронил телефон, который продолжал сильно прижимать к уху, словно ожидая что-то услышать, кроме шума. Впереди виднелся светофор, перед которым остановилось несколько машин. Я жал тормоз сильнее, чем минуту назад газ. Я не знал успею ли я остановиться. Но страх ждал не этого... Наконец, моя машина остановилась метрах в пяти от заднего бампера бортового камаза. Но я продолжал давить на широкую педаль уже двумя ногами. Практически не осознавая этого.
И только сейчас я понял, что уже который раз повторяю в трубку: «Алё! Ты слышишь меня? Я тебя люблю! Слышишь?»
Всё неосознанно... Осознавал я лишь то, что как ничего другого я жду, пока стихнет гул на том конце... Я не переставал «слышать» её слёзы... Я всё жал на педаль, не слыша сигналов, стоящих сзади машин, словно помогая ей...
Всё ещё повторяя, как молитву «Я люблю тебя..» Я люблю тебя... Мне не хватало воздуха. Я вышел из машины, на твёрдый асфальт, но ноги затекли так, что я не смог устоять. Упал сначала на колени, а потом, попытавшись встать, повалился на спину. Я лежал, глядя в белое небо. И всё шептал  холодными губами: «Ответь мне! Ты слышишь меня?..» И вдруг я понял, что более не слышу гула в трубке. Страх и тревога отпустили меня разом. Но сердце продолжало биться. Я замолчал... Лишь по щекам моим  катились слёзы, и, казалось, она тоже это слышит...
- Я люблю тебя...
- Я тебя тоже люблю...