Urbi et orbi, et cetera...
Я сижу в темноте, словно крыса в смирительной клетке.
Рядом нет никого...
Мой декабрь предательски пуст.
За стеной голоса: веселятся соседи, соседки,
Слышен цокот стаканов да стульев отчаяный хруст…
Под рукой телефон - только чей ни набрал бы я номер,
Безразличным "алло" отзовётся владелец его.
Одиночество, ночь, бесконечная водка, и кроме
Одиночества, ночи и водки вокруг - никого.
И так хочется выть!
Не по-волчьи - гораздо страшнее,
Чтобы ангелы в небе тряслись от такого вытья,
Чтобы выйдя из нор, по кладбищенской узкой аллее
Поползли мертвецы, хлопья снега тревожно жуя.
Да, за окнами снег...
Впрочем, нет - полуснежная слякоть.
Orbi ждёт Рождества и над urbi гирлянды огней.
Что же мне, сатане? Взять "жиллет" и со смехом заляпать
Эти стены-капканы крысиною кровью своей.
* - (лат.) - "Городу и миру, и так далее..."